Приближение к Божественному. Полное практическое руководство

Так говорит Господь. И это не пустые слова – это голос божественного Учителя. Господь всегда исполняет все Свои обещания. Жития святых и верующих людей, которые были полностью преданы Ему и Им спасены, свидетельствуют об истинности этих слов. Но это обещание относится лишь к тем преданным Ему и святым, кто совершенно искренен по отношению к Нему, чья вера в Него непоколебима, кто полностью предаёт себя Его воле, кто постоянно думает о Нем и кому иногда удаётся слиться с Господом в момент глубокого созерцания или же при воспевании Его святого имени и пении хвалебных славословий, у кого есть однонаправленная преданность и глубокая любовь. А эта глубокая и постоянная любовь к Его лотосовым стопам не может быть достигнута без отрешённости. Для того чтобы добиться такой преданности и любви, необходимо быть полностью непривязанным к миру. Для этого нужно развивать вайрагью.

Некоторые практикующие суровое подвижничество склонны рассматривать отрешённость (или вайрагью) как ненависть или презрение к вещам и существам мира сего. Такое понимание неверно. Понятие вайрагья никогда не подразумевало ненависти к проявленному миру. Ненависть, в какой бы форме она ни выражалась, это обратная сторона привязанности. Ненависть по отношению к чему-либо или кому-либо, как считают психологи, указывает лишь на то, что в самом ненавистнике скрыта привязанность к этим вещам или людям, хотя сам он может и не догадываться об этом или же сознательно не позволяет этой привязанности проявляться в себе.

Кроме того, истинная вайрагья не может быть основана на притворстве, самообмане или боязни потерпеть фиаско в мирской жизни. Она не подразумевает бегство от жизни. В связи с этим мне вспоминается одна история, которую я услышал от одного мудреца. Этот случай произошёл с одним буддийским йогином традиции тхеравады по имени Тамино и произвёл в нем глубокий внутренний переворот.

Тамино, живя в полном одиночестве, в течение долгого времени неуклонно и с завидным терпением предавался глубокому непрерывному созерцанию. Самоотверженно используя на пути к Освобождению методом отрицания «я» – «ни то, ни это», – он наконец с большим трудом глубоко погрузился внутрь и удостоился взойти на седьмой уровень созерцания, где мир имён и форм полностью исчезает. Пребывая в этом состоянии сознания, наслаждаясь глубочайшим покоем безмолвного Я, он безмятежно жил в заброшенном буддийском храме в лесу, который никто не посещал. Так он проводил свои дни.

Но однажды случилось нечто неожиданное. Тамино, как обычно, сидел неподалёку от храма, погружённый в глубокое созерцание бескачественного Атмана, как вдруг на поляну выбежал человек. Преследуемый разбойниками, он обезумел от ужаса и громко взывал о помощи. Но тщетны были его крики и мольбы к Тамино. Тот, погружённый в глубины безмолвного и пассивного Я, даже не сознавал того ужасного положения, в котором оказался бедный путник. Бандиты, ограбив несчастного, избили его до полусмерти и, думая, что он мёртв, бросили у храма и убежали. Раненому путнику было трудно даже пошевелиться, вновь и вновь он взывал к Тамино о помощи и наконец, истекая кровью, потерял сознание. Лишь открыв глаза и вернувшись к осознанию внешнего мира, Тамино заметил его и понял, что произошло. Он был потрясён той сценой, что открылась перед ним, и на какое-то время увиденное повергло его в шок! Наконец, придя в себя, он поспешил к раненому. Пульс у того еще слабо бился, жизнь еле-еле теплилась в израненном теле. Тамино принёс воды, омыл умирающему лицо и перевязал раны. К тому времени путник потерял уже много крови. Приоткрыв глаза, он дрожащим голосом с трудом прошептал: «Что толку теперь делать всё это? Когда я взывал о помощи, ты не пришёл!» И с этими словами он испустил дух.

Тамино был потрясён до глубины души, горе охватило всё его существо так, что он долго не мог унять дрожь. Весь его внутренний покой, который он достиг благодаря многолетней практике моральной дисциплины и созерцания, вся его жизнь святого отшельника в мгновение ока развеялась словно дым. С тяжёлым сердцем он медленно побрёл к храму и сел перед статуей Будды. Этот случай породил в уме Тамино сомнение, нарушив тот покой, которым он наслаждался до того, как случилось это несчастье. Он жаждал, чтобы это сомнение было рассеяно самим Буддой. Узнав об истинном устремлении Своего последователя, чья вера была поколеблена этим сомнением, Будда предстал перед Тамино, появившись из статуи. Между ними состоялся такой диалог:

Тамино:

– Господин, было ли ваше провозвестие истинным?

Будда:

– Оно истинно и ложно в одно и то же время.

Тамино:

– Что было в нём истинного?

Будда:

– Отрешённость.

Тамино:

– А что было ложного?

Будда:

– Бегство от трудностей жизни.