Прибрежье: глубина (СИ)

– Насколько я могу судить, нет. Общались не голосом, так что я многое пропустил, но, похоже, фейский принц что-то ему предлагал, а Дин отказался. Вам лучше Тыкву расспросить, она его берегла весь вечер.

– Спасибо, – с трудом выговорил Крэйг.

– Нет проблем, обращайся. Ладно, я должен доставить даму домой, пока она не проснулась и не начала задавать вопросы.

Карл кивнул на прощание и вскоре скрылся вдали; направлялся он в долину.

– Наверное, больше нет смысла ждать: главное мы знаем, – сказал дед.

– Да, с Дином все хорошо. Кто у нас там по очереди? – Уилс нетерпеливо переступила копытами.

– Похоже, я, – кивнул Люк. – Идите, мне тоже нужно будет отойти, чтобы Дин не увидел.

– Вы что, по графику тут? – ошалело пробормотал Эйдан.

– Ну да. Нельзя оставлять его одного, ты же знаешь. Дин везде ходит, опасностей полно: чужие люди, ши, море, скалы, – ответила Уилс.

Эйдан отвернулся и тихо засопел. Крэйг топнул копытом, глядя на Люка.

– Нет, Крэйг, не нужно. Я только проверю, что Дин проснулся и с ним все хорошо, и вернусь.

– Я поплаваю, – пробормотал Эйдан, убегая прочь.

– Можно подумать, мы не для него стараемся, – фыркнула Сара.

– Думаю, мы его смутили и расстрогали, – отозвался дед. – Предлагаю домой, нам нужно поесть и отдохнуть.

Эйдан уплыл на север. Он не искал какого-то определенного места и не собирался охотиться, просто плыл, чувствуя, как боль в груди укладывается спать. Семья сегодня поразила его, и Эйдан страдал от чувства вины перед всеми сразу, но выхода найти не мог.

Доплыв до островов, Эйдан понял, что устал гораздо сильнее, чем всегда. У него едва хватило сил, чтобы принять облик человека. Это значило только одно: его жизнь медленно покидает тело. Скорее всего, все процессы замедляются, и через некоторое время он перестанет усваивать пищу. Эйдану хотелось, чтобы это произошло скорее: жизнь без Дина причиняла боль каждой своей секундой.

Отлежавшись, он снова вошел в воду и поплыл, не имея конечной цели. Прошло много времени, а Эйдан все удалялся на север. Открытое море успокаивало однообразием, хотя не получалось перестать думать о том, сколько таких, как он, растворено в этой воде.

Темнело, значит, прошел весь день. Эйдан начал чувствовать запахи теплокровных и понял, что хочет есть. Можно было доплыть до ближайших скал, где находились тюленьи лежки, или отправиться к обитаемым местам и там поймать зазевавшуюся овцу. Мысли все равно возвращались к далекому теперь маяку, к маленькому дому у самого обрыва. Задумавшись, Эйдан не сразу почувствовал давление – как если бы на нем сидел всадник. Он думал о Дине, вспоминал его улыбку и ласковые глаза, а потом вдруг понял, что этот самый Дин сейчас сидит на его спине и обнимает шею! От неожиданности Эйдан резко пошел в глубину, потеряв контроль над собой. Ощущение Дина было совершенно реально, хотя Эйдан понимал, что никакая магия не способна перенести его человека с далекого берега сюда, в открытое море.

Вынырнув, Эйдан некоторое время висел на месте, прислушиваясь, но ничего больше не происходило. Подождав, он уверенно повернул назад, забыв о голоде. Надо было возвращаться, ведь с Дином могло что-то произойти.

Новостей не было довольно долго. За Дином почти все время кто-нибудь наблюдал, так что вся семья знала, как он проводит время. Любой мог бы рассказать, что вечерами надзорный подолгу не спит, просто сидя на диване или в кровати, и смотрит свои фотографии, оставшиеся с прежних времен. Крэйг несколько раз пытался заводить разговор с Эйданом о Дине; он все надеялся объяснить, как видел сам, что им нельзя разлучаться, а наоборот, вместе нужно искать способ спастись от смерти. Делал он это в своей характерной манере, так что однажды они чуть не подрались. Июль пролетал мимо, даже не заглядывая в окна. День за днем менялось небо, новые волны разбивались о зеленые берега. В середине месяца собрались устроить большую охоту на Фарерах, но вскоре стало понятно, что Эйдан не доплывет туда самостоятельно. По пути сменили курс на Оркнейские острова, и на эту тему больше не говорили. Люк на всякий случай старался плыть рядом, чтобы помочь в случае необходимости, и Эйдан не стал спорить.

В тот день на маяке дежурил дед. Он вернулся ближе к вечеру, усталый и запыхавшийся.

– Кто-то пустил слух, что Дин собирается уезжать, – сказал он.

В наступившей тишине Эйдан выронил чашку с кофе, а потом заговорили все разом.

– Куда? Когда?

– Это кто сказал?

– Надолго?

– Я не знаю, – дед покачал головой. – Попросил Карла узнать, если получится, у него самого.

– Хорошо, если так, – прошептал Эйдан. – Пусть едет.

Он постарался ласково тронуть связь, чтобы Дин почувствовал что-то хорошее, и понятия не имел, что чуть не стал причиной аварии: надзорный как раз возвращался из Дублина на машине.

Карл появился уже в ночи, приплыл морем, с собакой на спине.

– Я спросил у него, когда вышел на прогулку с Ири. Да, это правда: Дин улетает в Новую Зеландию, к своим родным. Вместо него пока в доме поживет Ричард, пока не придумают, как дальше быть.

– Что же нам делать? – Уилс сломала карандаш, который до этого держала в руке.