Прибрежье (СИ)

— Ты думаешь, что забавная семейка с маяка хочет задурить мне голову и… я не знаю, втереться в доверие, чтобы обокрасть? — Дин нахмурился, пытаясь уложить это в голове.

Почему-то он представил себе толпу лошадей в доме, они ходили и заглядывали в ящики, брали его вещи мягкими губами. На шее у большого черного жеребца висела камера на ремне. Дин невольно усмехнулся.

— Я серьезно говорю. От них можно чего угодно ждать, только крадут они вовсе не вещи и деньги, а нечто более ценное, — тихо сказал Адам, отодвигая тарелку. — Мне не все равно, что с тобой будет, Дин. Ты понимаешь?

Дин понимал. Видел невысказанное в тоскливом взгляде, вопрос, еще слишком робкий для того, чтобы стать произнесенным вслух.

— Адам, спасибо тебе. Я очень ценю твою заботу, но все же мне решать, с кем я хочу общаться, а с кем нет, — Дин старался говорить мягко, но уверенно. — И мне нравится Эйдан.

— Нравится? Ты уверен, что это твой выбор, а не его особая притягательность? Видишь ли, я не хочу очернять его за глаза, но поверь мне, Дин, я знаю о нем и его семье такое, что твои волосы зашевелились бы от ужаса! Он совершенно не заслуживает твоей симпатии! — голос Адама постепенно становился выше.

— Знаешь, я предпочел бы сам принимать решения и совершать собственные ошибки. Может, я и ошибаюсь, но мне нравится Эйдан, и его семья очень понравилась тоже. Поэтому я прошу тебя больше не возвращаться к этой теме, Адам. Кто знает, может, мне известно больше, чем ты думаешь?

Дин встал, выгреб из кармана мелочь за свой сок и положил на стол.

— Ты идешь или еще побудешь здесь? Мне нужно работать.

— Я останусь, уеду с дедом. Извини, если обидел тебя, — тихо ответил Адам, пряча глаза.

— Все в порядке. Просто не надо об этом больше.

— Я понял. Мне можно… заходить к тебе?

— Конечно, без проблем! Передавай привет дедушке и заходи, когда надумаешь.

Дин вышел на улицу и пожалел, что не курит. Он чувствовал себя не в своей тарелке после разговора с Адамом, раздражение никак не проходило. Настойчивое желание соседа донести мысль об опасности Эйдана и его близких не могло не беспокоить, Дин не знал, не решится ли Адам предпринять что-нибудь, что могло бы полностью разрушить секретную и тихую жизнь водяных лошадей на маяке. Отчего-то ему было не все равно, словно он невольно причислял себя к их семье…

— Думаешь обо мне? — бархатистый голос Эйдана заставил его вздрогнуть.

— Не подкрадывайся так, — облегченно выдохнул Дин, оборачиваясь. — У меня чуть инфаркт не случился!

— Глупости, всего лишь небольшая волна возбуждения, — Эйдан улыбался, стоя совсем рядом.

— Почему ты решил, что я думаю о тебе?

— Сердце стучит чаще обычного, это говорит о волнении. А что волнующего происходило с тобой в последнее время, кроме меня?

— Эйдан Тернер, ты самодовольный и наглый тип! — рассмеялся Дин.

— Именно, но это не главные мои достоинства. Скажи, ты уже купил себе достаточно кроличьей еды и можешь ехать домой?

— Вообще-то у меня пять фунтов прекрасной телятины, но если ты настаиваешь, пусть это будет кроличьей едой. Да, я готов, машина на стоянке у площади.

— Очень хорошо, а то я думал, что ты только молочное ешь. И это не машина, Дин, тебя обманули! Ты владелец ржавого чемодана на колесах, я тебе точно говорю. Так, идем отсюда, вокруг слишком много людей, а я хочу наброситься на тебя уже сейчас! — Эйдан бормотал быстро и тихо, подталкивая Дина в сторону стоянки.

— Ай-ай-ай, неужели ты хочешь сожрать меня, жуткое морское чудовище?

— Нуууу… не то чтобы сожрать, но в некотором роде пожевать. Насытиться! Кстати, как тебе погода?

Дин заморгал и задрал голову, рассматривая небо. Тучи неслись над их головами высоко и быстро, светлых просветов и темных пятен почти не было. Дождя не предвиделось, ветер дул умеренно-сильный, северный, но не ураганный. Тем не менее, этого хватало, чтобы задувать под одежду и напоминать о начинающейся простуде зябкой дрожью.

— Отличная погода, не слишком темно и совсем не сыро! Я видел утром, что волны поднимаются.

— Видел, да? Теперь уже совсем выросли, большие и сердитые! Идем скорее, тебе понравится, — Эйдан затолкал Дина на пассажирское место до того, как тот успел хоть что-то возразить.

Серо-зеленые холмы медленно ползли за окном, Дин пригрелся и начал зевать. Плавные линии горизонта поднимались и опускались, трава издалека казалась густой и бархатистой. Иногда в просветах мелькали серые пятна моря вдали. После очередного поворота показалась крыша маяка, похожая на игрушечный гриб в детском саду. Дину виделись кони, гарцующие на кровле и верхней площадке. Они словно выполняли сложные фигуры танца, не сбиваясь и не глядя друг на друга. Дин смотрел завороженно, пытаясь прочесть общий рисунок, но постоянно отвлекался на вороного жеребца с кудрявой гривой.

— Мы приехали, просыпайся!

Тонкая ткань дневного сна разошлась клочками, впуская серую реальность.

— Задремал я что-то, — улыбнулся Дин.

— Вижу. Это, наверное, от простуды, — Эйдан смотрел взволнованно. — Может, не будешь снимать сегодня, побудешь дома?