Прибытие поезда (СИ)

...Они бежали, не оглядываясь. Вскоре стала видна разница между ними - ноги у мальчиков были крепче, лёгкие шире, и та межа, что разделяла монахов при знакомстве с гайдуком, появилась вновь. Девочки отставали, но бежали, слыша грохот позади себя. Кого-то задело пулей, не разобрать, кого, и чёрно-оранжевое пятно осталось в степи. Остальные бежали. Через несколько минут от них отделилась большеглазая и понеслась в сторону, поперёк общего направления.

Получается, прав был Грегор Хайдуческу, утверждающий, что о совместном путешествии монахов и гайдука ни слова нигде нет. Есть упоминание о самом Кэтэлине - участнике разборок в селе Трей Плопь. Что за рамсы он там разруливал, Бог весть.

А большеглазая бежала туда, где пасся ушедший со станции конь. Вскочила на него, задрав чёрное монашье платье, и пустила галопом назад, в Румынию, к неизвестным ей сёлам.

Задохнувшись, упал в траву толстый Клемент. Остальные всё бежали. Они давно не видели друг друга, рассыпавшись по степи. Кто-то безнадёжно отстал, кто-то завернул вбок и бежал справа или слева, скрытый высокой травой. Так закончился их путь от Дуная до Прута.

32.

Выбравшись из-под -

он не хотел думать, что это лежит на нём,

- Кэтэлин прополз по залитой кровью земле, ища настоятеля. Нашёл, лежащего лицом вниз, и перевернул. Лицо, руки, грудь и живот отца Василия были красными, мокрыми. Его это кровь, или чужая, Кэтэлин не понял.

- Василикэ, - сказал он. - Ты не умер ещё, Василикэ?

Но, похоже, священник умер. Кэтэлин скрипнул зубами.

- Х-х...

- Жив, - гайдук хлопнул отца Василия по щеке. - Чёрт, батюшка, очнись.

И отец Василий открыл глаза.

- Держать можешь? - Кэтэлин сунул в скользкую руку настоятеля обрывок ткани. - Забинтуй меня.

- Т-ты, - отец Василия повернул голову и увидел Кэтэлина. - Ох, - сказал он.

- Забинтуй, - повторял Кэтэлин, тыча ему в лицо обрубком правой руки.

- Живой, разбойник, - изо рта отца Василия стекал тёмный ручеёк.

- Держи, говорю, - гайдук старался сложить пальцы настоятеля вокруг лоскута. - Мне одному не управиться, видишь.

- Посмотри, - прохрипел священник, - куда меня...

- Да тут разве увидишь. Держи крепче, - он заматывал культю, хватая воздух разбитым ртом.

- П-посмотри, - настойчиво сказал отец Василий. И Кэтэлин, вздохнув, посмотрел.

- Живот, - сообщил он.

- Странно, - удивился отец Василий. - А я живой.

- Сбоку. Вот тут.

Настоятель поднял голову и увидел, что было вокруг. Его вырвало.

- Это... х-х, - он содрогнулся, - это всё мы, разбойник?

- Угу.

- Посмотри ещё. Видишь рану?

- Маленькая, - сказал гайдук. - Две дырки в одном месте.

- А к-кровь? Чёрная?

- Красненькая.

- Х-х-х-х...

- Всё? - хмуро спросил Кэтэлин. - Кранты, батюшка?

- Х-х-х... - отец Василий задрожал. Гайдук положил ладонь ему на глаза, но тело священника всё тряслось. Смеётся, - вдруг понял Кэтэлин. - Т-ты не поверишь, - отец Василий выдохся и опустил веки. - Но у меня ещё есть шансы.

- Да, - сказал Кэтэлин. - Неожиданно.

Он перевязал настоятеля, придерживая ткань зубами и левой рукой, и лёг рядом, обессиленный.

- У тебя только рука?

- Вроде да, - ответил Кэтэлин. - Мне хватает.

Священник опять засмеялся.

- Живучие мы... Живучие, не спорь. Разбойник, - встревожился он, - мне к людям надо. Иначе помру.

- Я тоже.

- Х... Помоги... залезть...

- Верхом?

- Не пешком же.

Кэтэлин серьёзно кивнул.

- Война, - сказал он. - Надо же. Что ты им вёз, батюшка?

- Что, что, - лицо священника белело с каждой минутой. - Карты, - он улыбнулся. - Планы... Расположение войск...

- Блягь, - пробормотал Кэтэлин. - Я же знал.

- Ни хрена ты не знал, разбойник.

- Я говорил, я, сука, говорил, что ты мускальский шпион.

- Такой же, как ты, разбойник, - кровь полилась изо рта настоятеля с новой силой.

- Это как, - спросил Кэтэлин, подумав.

- Клянусь, - рука отца Василия поднялась, и пальцы, собравшись, перекрестили квадратный сантиметр тела. - Я не шпион. Никогда им не был. Я - приманка.

- А шпион?

- Был, - сказал отец Василий.

- Как так.

Настоятель молчал. Кэтэлин пихнул его культёй, проверяя, не помер ли.

- Кто-то из детей?

- Х-х...

- Кто-то - из - детей? - толкнул сильнее и сам захрипел от боли.

- Да, - прошептал настоятель.

Гайдук зажмурился.

- Не может быть.

- Нет, так нет, разбойник.

- Господи, - сказал Кэтэлин. - Я на них даже не смотрел.

- Разбойник... - настоятель схватил его за край жилета.

- Чего ещё.

- Не было там золота, - сказал отец Василий. - В тех мешках. Это поталь, краска золотая... Откуда бы у нас золото осталось...

- Я знаю, - сказал Кэтэлин. - Как раз это я знаю.

С пятой попытки он закинул отца Василия поперёк седла. Пнул коня по ноге и отошёл.

- Тут деревни рядом, - он кивнул вслед уезжающему священнику. - Кто-нибудь тобой займётся.

Лёг на землю у самых копыт цыганской кобылки и лежал так почти час. Потом встал, забрался верхом, без седла, и прильнул к пахучей лошадиной шее. Кобылка пошла в другую от отца Василия сторону, и больше Кэтэлин никогда не видел ни священника, никого из тех, с кем делил прошедшие несколько дней.

33.