Причуды многоликого эроса

В массовом сознании сложилось прочное убеждение, что человек, проявляющий странный интерес к эротизму (а научные исследования в глазах непосвященных представлялись по крайней мере странностью), обязательно имеет личные проблемы в данной области. Все научные деятели, вложившие свой вклад в развитие науки об отношении полов, слыли ненормальными людьми и извращенцами, хотя объективного повода для этого не существовало. Конечно, интерес к проблемам человеческого эротизма можно объяснить личными жизненными проблемами, но тогда получается, что все врачи страдают от болезней, которые приходится лечить у других, что полицейские являются потенциальными преступниками, а пожарные страдают от мании поджога.

ВЕЛИКИЕ ОБ ЭРОСЕ

Кто не познал вкуса любви, тот все равно что не жил.

Ж. Мольер

Религиозные догматы не только искажали действительность и закрепощали естественные поведенческие проявления человека, но и значительно тормозили развитие наук, связанных с изучением пола, человеческой психики и эротизма. Развитие науки об эросе активизировалось во второй половине XIX века, когда на первый план вышла биология с многочисленными революционными открытиями и эволюционной теорией Чарльза Дарвина. Он стал «фронт-мэном» того времени, а его работы, хоть и оспоренные позднее, послужили толчком для появления более специфических исследований, сложных психологических теорий. По большей своей части все биологические выкладки были наивными, недоказанными и умозрительными заключениями, которые не могли объяснить сложных социально-психологических явлений с точки зрения законов природы.

Таким образом, в XIX веке обоснованием традиционных моральных устоев и нравов занимается уже не религия, а пришедшая ей на смену наука. Сам Чарльз Дарвин – классик науки, помешанный на естественном отборе, объявил данный процесс причиной развития человеческой половой морали от примитивных и чудовищных нравов дикарей до «высоконравственности викторианской Англии».

Благодаря появлению новых биологических теорий, которые впоследствии оказались лишь выдумкой, эротическое воздержание оправдывается уже не религиозными догматами о греховности плотской жизни, а несколько другими аргументами. Среди них, например, такие, которые утверждают, что напрасная растрата эротической энергии истощает силы организма и не оставляет сил на что-то другое, либо что эротические отношения лишают мужчину сил и мужественности, делают восприимчивым к разного рода заболеваниям. Поэтому введенные в заблуждение любовники начинали нервничать и строго регулировать каждый случай эротического соития, чтобы, не дай Бог, не растратить отпущенную им силу и не умереть раньше времени в крепких объятиях друг друга.

Большинство биологов того времени, вероятно, часто посещали церковные мессы, поскольку переняли привычку духовенства считать эротические контакты лишь средством продолжения рода и рождения потомства. А все другие формы проявления эротизма, которые напрямую не связаны с деторождением, по-прежнему считались безнравственными и совершенно противоестественными, хотя биология сама по себе призвана отличать естественность от неестественности. Конечно же, на самом деле никаких ясных и понятных критериев естественности поведения человека не существовало. Нормативные рамки были настолько неопределенными и расплывчатыми, что казалось проблематичным отделить нормальное поведение от наказуемого, хотя люди регулярно осуждались за неподобающее или оскорбляющее общественность поведение. Под видимой эволюцией взглядов и общественных норм скрывались прежний идеологический консерватизм и ограниченность суждений.

В качестве доказательства, иллюстрирующего такое положение вещей, можно привести тот интересный факт, что изучение проблем пола началось вовсе не с нормальных явлений эротизма, как этого следовало бы ожидать, а с патологий, что объяснялось сравнительной простотой и ясностью привычных вещей, которые не вызывали вопросов и такого повышенного интереса, как извращения. К извращениям в XIX веке относились все морально осуждаемые и неприемлемые формы эротического поведения, а также всякое эротическое соитие, не имеющее своей целью продолжение рода.

Имеющая впечатляющий «возраст» богословская идея о греховности эротических отношений благополучно перешла в новый век, несмотря на перемену мировоззрения всего европейского интеллигентного населения, и обросла новыми причудливыми дополнениями. Пуританство вовсе не выходило из моды, а видоизменялось и становилось все более привычным способом общественного лицемерия. На людях можно было поддерживать образ безгрешного человека, отстаивающего моральные принципы пуританства и ругать на чем свет стоит тех, кого застукали за неподобающим занятием, а втайне, на самом деле принимать живое участие в шабашах ведьм или деятельности тайного общества похитителей девственниц.