Приемный ребенок

Я собираюсь с силами, делаю глубокий вдох, стучу во входную дверь и жду. Ничего не происходит. Что мне делать теперь? Дом остается погруженным во тьму, но я стучу снова, на этот раз сильнее и более настойчиво. После недолгой паузы в верхней части лестнице зажигается свет, и я слышу звук шагов в глубине дома. Они становятся громче по мере приближения человека к двери.

Включается свет внизу, и сквозь матовое стекло виднеются очертания фигуры.

– Имоджен. – Сара приветствует меня с фальшивой радостью – не сомневаюсь, что радость напускная. Как кто-то может испытывать положительные эмоции при виде кого-то из группы психиатров у себя на пороге после десяти вечера? В особенности после скандала, которым закончился наш последний разговор. Я только молюсь, чтобы она на самом деле желала Элли только всего самого лучшего. – Что-то случилось?

Я вешаю на лицо улыбку, мое выражение можно описать как «мне-очень-жаль-что-так-получилось».

– Нет, по крайней мере, я так не думаю, но мне позвонила Элли, примерно сорок минут назад. Я думаю, она звонила с мобильного телефона. Похоже, ей приснился кошмарный сон, но связь оборвалась. Я бы позвонила вам домой, но все папки у меня на работе, и вашего домашнего номера у меня нет. Если честно, я не знала, что делать, в особенности после нашей встречи в кофейне, но я не смогла бы заснуть, не удостоверившись, что с ней все в порядке.

Сара выглядит смущенной.

– О боже, простите, как неудобно! Вам пришлось ехать сюда. Элли в комнате Мэри. Я слышала, как они там болтают, когда спускалась вниз, чтобы открыть дверь. Иногда они так делают – ходят друг к другу в спальни. Я это не пресекаю, потому что Мэри не возражает, а Элли есть с кем поболтать. Они…

– Вы можете проверить? – перебиваю я. – Простите, что прошу, но я не смогу спокойно спать, если не буду знать, что сделала все, что могла.

– Конечно, – кивает Сара. – Нет проблем. Вы хотите подняться вместе со мной и поговорить с ней?

– Нет, – быстро отвечаю я. – Я предпочту, чтобы она не знала, что я приезжала. Не хочу, чтобы она считала, что я ее предала. Элли же доверилась мне.

– Да, все правильно. Я понимаю, что вы имеете в виду. Я сейчас только загляну к ним и спрошу, все ли с ней в порядке. Хотя она могла увидеть вашу машину или услышать, как я открыла дверь.

Сара разворачивается и бежит вверх через две ступеньки. Я слышу, как она тихо стучит в дверь Мэри, потом слышатся приглушенные голоса.

Я осматриваю коридор перед дверью и вижу две пары детских кроссовок, подошвы обеих пар покрыты еще не высохшей грязью. Это кроссовки Элли и Мэри? Если бы грязь попала на них днем, она все еще оставалась бы мокрой? Или они запачкали кроссовки сегодня вечером?

Снова появляется Сара.

– Они обе в комнате Мэри. Похоже, с обеими все в порядке. Я сказала, что мне показалось, будто я услышала стук в дверь, и захотела проверить, легли ли они. У Элли мокрые волосы, а когда я спросила почему, она ответила, что мылась в душе. Мэри одними губами сказала, что Элли описалась в кровати. Они поменяли постельное белье.

– Такое часто случается?

Сара качает головой.

– С детьми, которые у нас жили, случалось, но с Элли никогда раньше. Элли сидела тихо, я не хотела на нее давить. Или нужно было прямо спрашивать, не звонила ли она вам…

– Нет, не надо, – быстро говорю я. – Все в порядке, ей, вероятно, приснился кошмарный сон. Когда она позвонила, голос звучал как-то отстраненно. Вероятно, она тогда только что проснулась.

Сара хмурится и снова смотрит на верх лестницы.

– Вы давали ей свой телефон?

– Нет, – качаю головой я. – И я не знаю, откуда она его взяла. Но она звонила на городской номер. Наверное, его не так уж и сложно найти. Я не упоминала, где живу, но в то же время это не является тайной, и городок у нас маленький.

Сара кивает.

– Я приношу извинения за ваши неудобства, ведь вам пришлось приехать сюда в такое время.

– На самом деле это не так страшно, – заверяю ее. Теперь, зная, что Элли дома и в безопасности, мне хочется только побыстрее уехать. Я практически слышу голос Дэна у себя в голове: «Вспомни, что случилось в последний раз, когда ты слишком увлеклась». И еще голос Пэмми, которая выражается более прямо и грубо: «Вали оттуда, черт тебя дери, и подумай о своей работе, идиотка».

– Все равно спасибо. Наверное, нелегко работать с такими детьми. – Сара невесело усмехается. – Я лучше кого-либо это понимаю. Я ценю то, что вы приехали проверить. И я хотела извиниться за то, что произошло в кофейне. Я вышла за рамки.

– Не беспокойтесь об этом. Эмоции били через край и все такое. Ну, больше не буду отнимать ваше время, – говорю я и поворачиваюсь к двери. Когда я кладу руку на ручку, Сара снова обращается ко мне.

– Вам не придется никому об этом рассказывать? – Ее голос слегка дрожит.