Приглашение госпитальера

Действительно, их ждали. Судя по всему бойцы имели опыт в уличных схватках, поэтому засаду построили по всем правилам военной науки.

Они посыпались из гостиницы и приземистого строения справа от нее. Взревев двигателями, две ведущие на площадь улицы подперли легковых автомашины.

Московитяне активизировали защиту «Хамелеонов».

- Быстро нашли, - всплеснул руками Сириус. Действительно, обнаружили их и мобилизовали силы на удивление оперативно.

- Вот черт. Сейчас бы ушли спокойно через вон тот лабаз, если бы не эта гиря, - Филатов кивнул на Сириуса, который стоял не живой, ни мертвый.

- Бросать беззащитного странствующего ученого – это низко, - поспешно затараторил Странник.

- Ну почему ни один из твоих палачей не довершил работу, - вздохнул Филатов и кивнул госпитальеру: - Присмотри за обузой.

Сомов заслонил своей бронированной грудью Сириуса, и тот благодарно всхлипнул:

- Я признателен вам.

Противников насчитывалось не меньше двух десятков человек. Это было забавное сборище. Пара типов в тяжелых латах и в квадратных шлемах. Несколько бойцов со шпагами и в бронированных нагрудниках. За ними маячили автоматчики в сиреневых комбезах, на их головах шлемы с прозрачными забралами. Автоматчики целились в московитян.

- На что им шпаги, если у них есть автоматы? – напряженно скользя окрест себя взглядом спросил Сомов.

- Решать проблемы статуса огнестрельным оружием считается недостойным Столпа, - с горестным видом объяснил Сириус.

- Недостойным, да, - хмыкнул Филатов, наблюдая, как окружение стискивается.

- Благородные воины выясняют свои отношения благородным оружием.

- Тогда где сам воин Гамус?

- Зачем? – недоуменно спросил Сириус. – У него столько народа. Он выставит поединщика.

- А потом?

- Поединщики обычно хорошие бойцы. Если вы его одолеете…

- Он выставит другого.

- Нет. Все они кинутся на вас.

- А автоматчики?

- Это на тот случай, если случится чудо и вы перебьете всех…

- Благородно, ничего не скажешь.

- Рисковать своим статусом Благородный Гамус не может.

Пока они трепались, их взяли в плотное кольцо. Вперед выступил невысокий, обритый наголо, подвижный субъект в плотно обтягивающем черном костюме. На его затылке была нарисована яркими люминесцентными красками оскаленная харя, признанная, видимо, напугать тех, кто подберется к нему со спины.

Тип в трико выступил вперед, выхватил из ножен массивную саблю, поклонился небрежно и самоуверенно произнес:

- Кто претендент, которого я должен убить?

Филатов пожал плечами и выступил вперед:

- Можешь попробовать, если нечем заняться.

- Защищайся, - поединщик шагнул к Филатову и взмахнул саблей, она со свистом рассекла воздух.

- Начинай, - махнул рукой Филатов, даже не пытаясь достать висящий на боку тесак, который позаимствовал в таверне.

- Ты хочешь, чтобы я убил безоружного? – недоуменно воскликнул поединщик.

- Не хочу. У тебя и не получится.

После секундного душевного терзания поединщик рванулся вперед и рубанул саблей противника по шее.

Филатов просто подставил руку, и повторилась история, как и таверне - сабля отскочила от материала, который при столкновении сделался жестким, как металл.

Поединщик изумленно посмотрел на противника. Филатов шагнул к нему и ударил кулаком в челюсть, отправив в глубокий нокаут.

И тут же выхватил палаш, потому что человек пятнадцать кинулась на них. И пошла рубка.

Сомов сбил с ног Сириуса и прошипел:

- Лежи и не дрыгайся.

А сам вытащил шпагу, которую тоже прибрал в таверне, и начал неумело, как дубиной, отмахиваться от наседавших бойцов. То, что реакция у туземцев и их подвижность немножко слабее, чем у людей иного мира, позволяло неискушенному госпитальеру изображать из себя фехтовальщика.

В общем-то, это был не совсем честный бой, поскольку атакующие не могли причинить сколь-нибудь значительного вреда. На госпитальера сыпались рубящие, колюще-режущие удары, которые оканчивались ничем. Иногда ломались клинки. Иногда оружие выскальзывало из рук.

Наконец, один из нападавших выхватил пистолет и разрядил Сомову в грудь. Материал погасил динамический удар, но все равно тряхнуло прилично, боль отдалась во всем теле. Госпитальер, взяв обеими руками шпагу, двинул стрелку плашмя по голове.

- Они заговоренные! – послышался визг.

Когда до атакующих это дошло, на ногах оставались совсем немногие. Филатов методично отключал их.

Оставшиеся бросились врассыпную. И тут забарабанил автомат.

- Сволочи! – Филатов нагнулся за пистолетом и послал три пули автоматчикам. Один рухнул. Другой спрятался за машиной, но через некоторое время возник вновь уже с длинноствольным пулеметом. Это уже хуже. Если влепить очередь в «Хамелеон» крупным калибром, то кристалломорфная броня, накопив избыточное динамическое напряжение, может просто лопнуть и рассыпаться.

- Прихвати «тело»! – крикнул Филатов, вскинул ствол и сделал еще два выстрела. Пулеметчик опять спрятался.

Госпитальер помог подняться Сириусу и, прикрывая его собой, устремился за Филатовым.

Разведчик напоследок раз выстрелил, задел кого-то. Послышался жалобный визг. Прозвучала длинная очередь, но долбили наугад, больше со злости, чем из желания достать.