Приговор. Книга 3

— Она потеряла много крови, но думаю, когда мы удалим плаценту, наложим швы и восполним недостаток жидкости, с вашей женой всё будет хорошо.

После этих успокаивающих слов, он двинулся к Мадлен, которая держала их прекрасную малышку, уже завёрнутую в одеяльце. Её глазки были закрыты, и она, похоже, успокоилась в тепле. Макушка ее маленькой головки была покрыта тонким слоем тёмно-каштановых волос. Наклонившись, Тони проворковал: — Привет, принцесса. Я твой папа.

Кошмар последних нескольких часов рассеялся, когда он, вымыв руки, присел на кресло-качалку, принесённое из детской и придвинутое к изголовью Клэр, и Мадлен вручила ему благословенный свёрток. Тони никогда не мог представить, что другая женщина сможет занять место в его сердце. Оно давно уже принадлежит только Клэр. И снова он ошибся. Не то чтобы малюсенькая девочка вытеснила свою мать, это было невозможно. Но эта малютка расширила его сердце и заняла там своё собственное место. Казалось невероятным, что его сердце было способно вырасти, не так давно Тони даже не подозревал о его существовании. Тони нежно поцеловал лобик своей дочки, и она сморщила носик.

— Мсье, как её имя? — с нетерпением спросила Мадлен.

— Подождём, когда Клэр очнётся. Мы так и не выбрали имя.

Тони заметил, как доктор и Мадлен переглянулись.

— Мистер Роулингс, уже почти полночь. Местные очень суеверны. Ни один ребёнок не должен войти в новый день без имени. Это принесёт неуверенность и несчастья на всю оставшуюся жизнь.

Тони посмотрел на часы. Было 11:58 ночи. Он мысленно вернулся ко всем их разговорам об именах. Они просматривали имена список за списком. Она сказала, что Блейн годится и для девочки, но ему это не казалось правильным. Уставший мозг Тони припомнил разговор, происходивший в один из первых дней после его приезда. Он тогда сказал, что этот ребёнок будет Роулингсом, а не Роулзом или Николсом. Но Роулз это часть Роулингс, как ни пытался Тони от этого спрятаться, а их дочь была также Николс, о чём должна с гордостью помнить. Прочистив горло, он посмотрел вверх на ожидающих Мадлен и доктора Гилберта и сказал: — Позвольте представить вам нашу дочь, Николь Кортни Роулингс.

На лице Мадлен засияла улыбка, освещая своей радостной уверенностью комнату, и так уже наполненную ощущением счастья.

Клэр проснулась на кровати в своей комнате. Каким-то образом она догадалась, что это не их постель, но рядом, прислонившись к изголовью, сидел её муж. Когда она повернулась к нему, её глаза распахнулись и дыхание замерло. В его руках был завёрнутый в одеяло спящий ребёнок. Слёзы хлынули по её щекам, Клэр подняла голову. Всё тело болело, но она могла без труда двигаться.

— Я сделала это? — спросила она, встретившись взглядом с его усталыми глазами. Мягкий цвет шоколада притягивал её.

— Да, миссис Роулингс, Вы это сделали. — Он наклонился, и их губы встретились. Смотря с любовью в её глаза, он добавил, — Вы проделали превосходную работу.

Клэр приподнялась и села под бочок к своей семье. На сгибе её правой руки были такие знакомые следы от уколов. Решив игнорировать болезненные ощущения, она сконцентрировалась на семье. Несмотря на очевидную усталость Тони, она видела гордость в его глазах. Тони снова коснулся губами ее губ, прежде чем положить ребенка ей на руки. — Могу я представить нашу дочь?

Сердце Клэр растаяло.

— Девочка, М-Мадлен была права.

Покачав головой, Тони ответил.

— Думаю больше не стоит в ней сомневаться.

— Мы не выбрали имя для девочки, — проговорила Клэр, осторожно разворачивая одеяло, открывая подарок, который она носила в течение девяти месяцев.

— У неё есть имя.

Клэр подняла голову.

— Да?

— На островах есть поверье, что нельзя вступать в следующий день без имени. Надеюсь, ты не возражаешь. Я не хотел рисковать, чтобы не накликать несчастья на нашу дочь.

Клэр пыталась осознать, что у неё есть дочь, которая уже имеет имя.

— Ракель? — К этому имени он постоянно возвращался в их спорах.

— Нет, я хотел, чтобы имя объединяло наши семьи, чтобы оно говорило, что вендетта закончена.

Клэр не знала, что и сказать. Слова были сказаны так эмоционально, что она и не помнила, слышала ли когда-нибудь такое от Тони. — Какое? Что за имя ты выбрал?

— Николь. — Глаза Тони молили о понимании.

Губы Клэр раскрылись, а глаза засияли. Игра закончена. Больше нет места стратегии и манипуляциям, вместо объявления победителя, они сыграли вничью. Имя их дочери было главным призом Клэр. Сердце её наполнилось гордостью. В этот момент она поняла, что это был способ Тони сказать их дочери, что она и Николс, и Роулингс. — О, Тони, как мне нравится! Мы никогда даже не говорили об этом.

Грудь Тони дрогнула, когда он с облегчением выдохнул.

— Николь Кортни Роулингс.

Это было самое прекрасное имя, которое она когда-либо слышала. Когда Николь открыла глаза, и Клэр увидела свой любимый шоколадно-коричневый, она прошептала: — Я хотела твои глаза. Ты хотел девочку. Наши оба желания благословлены.

Ротик Николь повернулся в сторону груди Клэр.