Приговоренные к войне

— Олег, ну что, оклемался от ступора? — Комполка повернулся к взводному. — Слушай меня внимательно. Я тебя успокаивать не собираюсь. Самое страшное ещё впереди. Судя по всему, у этих сраных гуманоидов неведомое нам высокоточное оружие, лазерное или... это, плазменное. Бластер-шмастер, скорч... ну, читал же фантастику? Поэтому, чтобы нас не перехлопали, как моль... значица, так. Убери всех своих орлов с малейшего обзора, выжди момент. Наблюдай за их приближением скрытно — в стереотрубы, бинокли. На эти скоростные лодки не отвлекайся, пропускай, не выдавая себя. Я думаю, их не настолько много, чтобы они, прорвавшись, разогнали весь наш второй эшелон. Дальше танков не пройдут. А вот пехота... Это наше. Тут уж изволь. Я не знаю, что они ещё выкинут за неожиданные фортели, когда начнётся ближний бой. Но тут уж как карта ляжет. Может рубашкой. Может козырем. А может и надгробием... Держись, Олежка! Чует мой кровяной мешочек — нам, скорее всего, в окружении отбиваться придётся. Уж больно мобильные и крутые они, сволочи... Смекаешь, ведь не было раньше таких, чтоб из далёкого будущего... Блин, амба подкралась незаметно. Короче, отступить мы, при всём желании, не успеем. Да и команды не было... Усёк?!

— Усёк, Михалыч. Ты это... не подумай только, что я испугался. Радиста моего грохнули... а тут всё огнём полыхает. Я вот к тебе за указаниями сам и метнулся.

— Метну-улся... — передразнил его Ничепорчук. — Тут в землю впору зарываться, у врага, что ни солдат, то и снайпер... а он как заяц по склону скачет. Голова твоя садовая... Ладно. Точно всё понял? Всё, что я тебе пояснил, запусти по своей первой линии окопов. Давай! И ползком! Ползком...

Комполка проводил взглядом Олега, ужом заскользившего по траве, и приник к окулярам бинокля.

Первая пятёрка странных боевых машинок, скользя над травой и неведомо как обходя впадины, — уже приблизилась к подножию высоты. Там начиналось минное поле.

«Раз. Два. Три. Четыре. — Ничепорчук мысленно отсчитывал секунды. — Пять... Девять... Одиннадцать... НУ!!!»

Первая машина ворвалась на эту смертоносную полосу и...

Комполка от напряжения прокусил губу до крови...

...ничего не произошло!

В висках комполка противно и болезненно застучали молоточки.

Машины одна за другой влетали на плантацию, щедро засеянную противопехотными минами, но мины МОЛЧАЛИ. Округлившимися глазами смотрел Ничепорчук на эту чертовщину и не мог понять, КАК ЭТО?! Неужели и в самом деле не касались они земли, эти чёртовы скоростные лоханки? Должно быть, именно так оно и было, и механизмы мин, настроенные хоть и на минимальное, но давление — не срабатывали.

— Ма-а-акс!!! Командуй подрывниками!! — почти. на ухо заорал ему Ничепорчук. — Рви управляемые фугасы!

К этому моменту неуязвимые чёртовы машины преодолели минное поле. Все пять. И начали веерообразно расходиться в стороны... Ухнул мощный взрыв. Потом другой. Третий.

Первую машину подбросило вверх, вместе с комьями земли. Перевернуло и обрушило вниз, присыпая землёй.

Ещё несколько взрывов — и вторая машина, откинутая взрывной волной в сторону, врезалась в землю. Остальные «боевые челноки» пронеслись там, где не были установлены фугасы — потому уцелели. Однако вверх по склону они не пошли. Скользнули ниже, обошли высоту по сторонам и помчались дальше — в глубь обороны мотострелков.

— Пантера... Пантера... Я — Барс-один... я — Барс-один... Приём!..

Пантера молчала, словно уже давно пылилась чучелом в зоологическом музее.

* * *

— Хасан!!!

Хасанбек впервые за последние лет десять растерялся. Он уже почти не осознавал, что творится вокруг. Огонь. Везде ОГОНЬ. Неистовый необъяснимый огонь, способный мгновенно перемещаться, как управляемая человеком молния. И эти ручные молнии безостановочно хлестали с недоступного ордынским стрелам расстояния. А там, куда они попадали, а попадали они почти без промаха — тут же возникали огненные сгустки и сразу взрывались, обдавая всадников жидким, обволакивающим огнём.

Похоже, земля сегодня разломилась, выпустив из преисподней самых страшных своих обитателей — огненных демонов.

— Хасан!!! — кто-то принялся трясти его за плечо.

Конь всхрапнул и кинулся на нападавшего всадника, ещё миг и...

Темник успел натянуть резко поводья, останавливая своего скакуна. Юджин-бек!

— Штаб приказывает! Отводи своих всадников! ОТВОДИ! Через позиции Римского корпуса. Поспеши!

Пятнистые одеяния Юджин-бека во многих местах прогорели. Волосы на голове также наполовину сгорели. Лицо покрылось жирной копотью от сгораемой плоти, летавшей в воздухе.

Темник смотрел на пятнистого обгоревшего воина и, не понимая из его сбивчивой речи ни слова, читал по жестам: ОТСТУПАТЬ! Жестикуляция пятнистого была красноречива, двояко не истолкуешь смысл его движений.