Приговоренный к одиночеству

Копье угрожающе взметнулось вверх. Шахар заметил его и отпрянул вглубь башни. И оружие вонзилось в грудь не ему, а одному из магов-полукровок, шагнувшему на его место. Воин покачнулся и рухнул, исчезая с глаз.

И вдруг Рик ощутил резкий аромат магии пустоты. Из башни прямо ему в голову летело ответное копье. Он вызвал воронку из руки и всего за пару мгновений успел перехватить ею атаку.

У Рика в глазах потемнело.

Сдохни, тварь!..

Первым порывом было швырнуть в него чем-то еще, но это было бы бессмысленно.

Рик с трудом удержался от очередной атаки и вместо этого отскочил от стены за линию атакующих отрядов. И почти столкнулся с Клыкастым.

— Скачи к неупокойникам! — велел ему Рик. — Пусть запускают чашу извлечения, пока Шахар на стене!

— Командир, ты же весь в красных венах!.. — обеспокоенно выдохнул Клыкастый.

— Но не в черных же! — прикрикнул на него Рик. — Гони давай!

Клыкастый кивнул, развернул коня и помчал назад, чтобы передать приказ.

И тут со стен сорвалось целое облако световых стрел. От усиления они казались не белыми, а почти голубыми.

И эти жала метили не в атакующие войска. Их поток прошел над щитами, пытаясь зацепить дальние ряды.

— Усилить защиту! — проревел Рик, выставляя перед собой фиолетовую гладкую стену.

Несколько сияющих стрел вонзились в его пустоту и растаяли. Гвардеец, стоявший рядом с Риком, упал — его щит не выдержал удара и осыпался, а на лбу виднелась кровавая рана.

Рика будто обожгло.

Клыкастый!

Обернувшись, он увидел, что друг все еще в седле, но в левой лопатке светился голубоватый след тающей стрелы.

Попали, сволочи.

Клыкастый словно почувствовал его взгляд в спину, и, повернув коня боком, взмахнул Рику рукой — мол, живой я. И помчал к неупокойникам.

Рик шумно выдохнул. Обошлось. У Клыкастого есть маритима. Пока будут заводить чашу извлечения, спокойно подлечится.

А над городом все еще продолжал сиять один золотистый луч.

Со стен ударила мощная волна аспекта яда, и красно-зеленая сеть упала на отряд, поддерживающий щиты. Атаковавшие отхлынули, щиты воинов зашипели, запарились — и ядовитая сеть, прожигая их упала на отряд. Неупокойники бросились на выручку соратникам, выставив усиленные щиты. Среди них с замиранием сердца Рик увидел Берту. Пока живые мертвецы удерживали защиту, гвардейцы с переднего края бросились вытаскивать еще живых воинов с линии атаки…

Тихо выругавшись, Рик поспешил им на помощь.

Ну же, Тано, Элгор! Давайте уже!.. Быстрее!

Наконец, пострадавших удалось оттащить в сторону, чтобы с помощью маритимы дать им шанс выжить. Но многие так и остались у стены, с упреком глядя застывшими глазами в небо, где все еще светился последний луч…

И тут, наконец, он погас.

Свечение над городом почти угасло. Защитное поле растаяло.

Наконец-то!

Рик бросился под щиты к воротам, срывая воронкой из руки сияющие начертания.

— Вперед! — прокричал он, чувствуя, как успех пьяным вином хлынул по жилам.

А в ответ ему в единый крик сплелись сотни, тысячи голосов. Войска ударили в ворота потоком смешанных атак. Всем было уже плевать, что одни из них в таком хаосе теряют свою силу, другие искажаются. Они повторяли атаки снова и снова, и бешеная волна магической энергии просто разорвала ворота на части. Они осыпались вниз, оставляя после себя целое облако крошечных обломков, железной стружки, пыли и дыма.

— Во славу Альтаргана!!! За императора! — взревели войска, и бросились вперед…

Глава 20. Сражение. Часть 3

Рик, удерживая перед собой огромный щит пустоты, в первых рядах протиснулся в город сквозь облако пыли.

Он был готов увидеть здесь рыночную площадь, брошенные жилые дома, торговые ряды и башни собора. Но за крепостными стенами никакого города не оказалось. Просто пустырь, на котором кое-где сквозь клубы дыма и пыли виднелись фрагменты гниющей или кровоточащей плоти. В самом центре возвышался пьедестал из серого камня, на вершине которого был установлен главный алтарь.

И он ничем не походил на куб, горящий золотом. Все ступени, ведущие к нему, и он сам были залиты кровью. Сверху прямо в крови стояли полторы плиты, сияющие письменами. Яркий, тающий на глазах луч уходил от них в небо, образуя поблекшее марево над крепостью.

В следующее мгновение земля дрогнула, и посреди пустыря развезлось глубокое жерло. Воинам, прорвавшимся за крепостные стены, в лица полетели мелкие комья влажной земли. А из подземелья поднялись исполинские фигуры чистокровных абанайю. Они были огромны и страшны, как Низшие. Их бороды развевались на ветру, на поросших редкой рыжей шерстью телах поблескивали пластинчатые доспехи, а руки, достигающие колен, сжимали секиры и боевые молоты. Коричневые лица абанайю покрывали складки и морщины, а глаза горели злобным зеленым огнем.

Воздух вокруг наполнился пугающими звуками шепота, стонов, подвывания, приглушенного крика и смеха одновременно, как в доме призрения для умалишенных. Абанайю высыпали десяток за десятком из подземелья, полукровки бросились к ним по крутым ступеням с оборонительных позиций со стен. И объединенное воинство врагов хлынуло вперед, как морская волна.