Приговорённые к совершенству

— Могу, говорите, Светлана Владимировна? Однако, почему-то не воспринимаю. Ни от вас, ни от Ольги. Хотя… от Ольги… — Горчаков вспомнил, какую тревогу вызывала в нём эта женщина в последнее время. И, главное, понял — почему: — От Ольги — да… чувствовал, что исходит нечто… эдакое — «нездешнее»… но, Светлана Владимировна, ничего конкретного… без ваших подсказок, ей Богу, никогда бы не пришло в голову, что она может телепатировать не только смутные ощущения, но чёткие, оформленные мысли… да и, по правде…

— Что, Иннокентий Глебович, всё ещё не можете мне поверить? Думаете: если не до конца чокнутая, то всё-таки — не все дома? Ну — как Андрей Матвеевич?

— Нет, Светлана Владимировна, что вы. Ни в коем случае. Просто… слишком уж всё это необычно. Ни на что не похоже. И никаких, кроме ваших слов, доказательств. А то, что удавалось помогать «замороженным»… и, в частности, Ольге… не знаю… ведь у меня, кроме желания исцелить, не было, в сущности, ничего… ни знаний, ни даже смутных догадок… одно, так сказать, наитие… и считать это подтверждением моих экстрасенсорных способностей…

— …можно, Иннокентий Глебович! А то, что вы не воспринимаете никаких телепатических сигналов от меня — естественно. У меня просто нет способностей. Ну — к телепатии. От Ольги — другое дело. Если прежде в её присутствии вы чувствовали нечто необычное — это потому, что тогда она ещё не научилась как следует владеть своим даром. И избыток её психической энергии рассеивался в пространстве… вообще-то — не совсем так… гораздо сложнее… главное — сейчас Оля полностью контролирует свою психическую энергию… и теперь телепатические сигналы от неё получают только те, кому они адресованы. Но, Иннокентий Глебович, здесь я сама почти ничего не понимаю… или — не воспринимаю. Оля сейчас будто бы и может телепатически общаться с кем захочет, а будто бы — и не может… для подавляющего большинства людей телепатическое общение будто бы очень опасно… требует такого перерасхода психической энергии, что из-за её нехватки человек вполне может впасть в «замороженность»… а то и просто — сойти с ума. Но и кроме… ведь если бы люди умели общаться телепатически — что сталось бы с индивидуальностью каждого?.. ведь она бы, скорее всего, размылась… граница между «Я» и «ТЫ» сделалась бы условной, прозрачной…и мы бы, наверно, уподобились шестиногим насекомоподобным существам с погибшей планеты… которые, эмпатируя все свои чувства и ощущения, обречены любить друг друга…

Произнеся «обречены любить», Света сама восхитилась высказанному ею парадоксу и, пародируя Пушкина, попробовала шуткой сгладить возникшую у неё неловкость:

— Ай да Светка, ай да сукина дочь! Такое выдала — полный отпад! Нет, правда, Иннокентий Глебович… Оля рассказывала, что когда её сознание было в теле одного из этих существ, она чувствовала себя неразрывно связанной со всеми остальными: когда кто-то страдал, чувствовала его боль, когда наслаждался — его удовольствие. Но главное: общее со-знание — никакого труда, самому ни о чём думать не надо, все всё знают, за всех «мыслит» общее психополе… люби себе и люби — ибо не любить ты не можешь…

— Очень интересно… надо же… самому ничего подобного никогда не пришло бы в голову… — Горчаков действительно до неприличия — ведь давно не мальчик! — заинтересовался услышанным и, скрывая неподобающее для пятидесятипятилетнего полковника любопытство, постарался придать голосу оттенок эдакого начальственного безразличия: мол, интересно, да, но… ничего особенного! Мы, дескать, ещё и не такое видели. — Мне, правда, Светлана Владимировна, о «запредельных» странствиях своей души Ольга ничего не рассказывала. Впрочем, как и о своём сверхсознании. Не сочла, вероятно, достойным… да и сейчас… вам вот о моих экстрасенсорных способностях телепатирует оттуда, а мне самому — ни шиша… притом, что мне — не из пустого любопытства… где они и что с ними — мне действительно важно знать… ну — чтобы планировать дальнейшие действия…