Приют гнева и снов

* * *

Я просыпаюсь в поту, тетрадь лежит рядом, карандаша нет.

– Спать в такой час? – Глаза Сливы перебегают к тетради, брошенной на покрывало. Карандаш скатился на пол.

– Ты еще не ужинала.

А вот и ужин, уже на столе. Как долго она наблюдала за мной?

– Мне снился сон.

– А это что? – Она тянется за тетрадью.

Я перехватываю ее у санитарки.

– Просто рисунки.

– Мне нравятся хорошие рисунки. – Она протягивает руку. – Можно взглянуть?

– Нет, – говорю я слишком резко. – Они совсем детские. Мне стыдно показывать вам такое.

Она кивает, прикусив губу. Этого она так просто не забудет. Наверняка будет искать тетрадь, как только представится случай, но заглянуть в щель под окном она точно не догадается. Ее можно увидеть только с моей кровати, а она на нее не ляжет. Зачем ей это? Нет, я в безопасности, но нужно сохранять осторожность и бдительность в течение дня. Если бы на месте Сливы оказалась Подбородок, она бы выхватила тетрадь и отнесла ее прямо Уомаку.

Я записываю все, что помню о сне. Возможно, с прошлым еще не покончено. Да, там кроется горе, но вместе с ним и волнение – волнение и опасность. Там – Гарри.

Глава 15

Сегодня мы наконец возобновляем сеансы гипноза. Как же я скучала по комнате Диаманта, по этому большому окну и шкафу со спрятанными в нем сокровищами, по камину и чаю. А к янтарю можно и не приглядываться. Не нужно смотреть на это желтое пятно. Нет, лучше буду рассматривать окаменелости. Может быть, после выздоровления я покажу ему, как много всего я знаю об аммонитах и ногтях дьявола[14] и как они формируются. Может, когда все это закончится, мы с Диамантом станем друзьями. Может, он даже позволит мне помочь ему с коллекцией.

Я сажусь на стул, стараюсь держаться спокойно и улыбаюсь.

От завывающего снаружи ветра дрожит окно. Что-то проносится мимо – наверное, ураган подхватил бумажный пакет или что-то еще. Как бы мне хотелось оказаться в центре этого вихря, чтобы он так же легко подхватил и меня. Там, за окном, – дикая, неукротимая, свирепая буря. Деревья, еще вчера переливавшиеся оранжевым, красным и желтым, стоят голые – все краски сорвал ветер и разбросал их по земле, как разноцветный снег. Осень уже наступила, а впереди зима – еще одна зима, которую я проведу запертой в этих стенах.

– Здесь есть пациентка, – говорю я, – с рыжими волосами.

Он кивает. Значит, эта истеричка все-таки существует.

– Этой пациентке разрешено играть на пианино?

– Нет. – Он постукивает ручкой по своему блокноту и хмурится. – Почему вы спрашиваете?

– Мне показалось, я видела… – Я замолкаю, увидев его взгляд.

– Вам показалось, что вы видели Имоджен?

– Должно быть, это кто-то из санитаров…

Он хмурится еще больше.

– С рыжими волосами?

– Нет! – Я смеюсь и делаю вид, что сама идея кажется мне смехотворной. Нет никакой прислуги с рыжими волосами, а даже если бы и была, ей бы не позволили нарядиться в такое богатое и роскошное платье, только не в этом месте. Тогда, возможно, это была посетительница. Открываю рот, чтобы высказать эту догадку, и тут же закрываю его. Он решит, что это было видение, и, вероятнее всего, окажется прав. А видения не реальны, и в таком случае на этом наши сеансы гипноза закончатся.

– У нее были каштановые волосы, – сообщаю я. – Теперь я вспомнила.

Его глаза сужаются.

– Ее волосы, они были каштановые, не рыжие.

Он все еще не сводит с меня взгляда.

– Перепутала ее с пациенткой, которая бегает туда-сюда, вниз и вверх по лестнице.

– А-а. – Он удовлетворенно кивает. – Это должно быть Бесс.

– Да. Да, это она. Бесс. – Я выдерживаю его взгляд, сохраняя слабую улыбку, пока он наконец не возвращается к своим записям с легким вздохом.

Наверное, о тумане лучше не упоминать. Вдруг и он окажется плодом моего воображения?

– Ваш наниматель меня интригует, – бормочет он.

Мой наниматель? Нет, я хотела увидеть Гарри.

– Что он хотел открыть с помощью тех растений, что вы собирали?

– Мы готовили отвары: сиропы и успокоительные настои, порошки и прочее. Ничего особенного. – Пожалуйста, просто помашите кольцом у меня перед глазами, чтобы я могла увидеть Гарри. – Думаю, нам лучше вернуться в церковь, – прошу я. – Вы же хотели узнать больше о человеке с ножом?

Но Диамант пропускает мои слова мимо ушей.

– Значит, вы готовили какие-то лекарства?

– Да-да, новые лекарства.

У шкафа Диаманта стоит человек, дрожащей рукой он тянется к янтарю на полке.

– Можете вспомнить какие-нибудь из них? – спрашивает Диамант. – Например, рецепты или эксперименты, которые вы ставили?

Это мистер Бэнвилл у шкафа. Столько времени прошло, а мистер Бэнвилл все еще здесь.

– Что такое, Мод?

– Ничего.

Стоит мне моргнуть, и фигура возле шкафа исчезает. Конечно, там никого нет. Наверное, это просто отражение в стекле, или кто-то прошел мимо окна, или ветер подхватил еще один бумажный пакет, а может, это просто игра теней, ведь тени часто вводят в заблуждение.

– Вы в порядке? – Диамант хмурится. – Кажется, вы чем-то озабочены.

– Все отлично, – говорю я, видимо, слишком громко, потому что Слива подпрыгивает. – Мне теперь гораздо лучше благодаря… гипнозу и снам. Особенно снам.