Приют контрабандиста

Вихра ещё попробовала отговорить нас от попытки спастись самостоятельно, затем умолкла. Наверное, решила, что успеет привести помощь прежде, чем мы сделаем какую-нибудь глупость. Двух суток ей хватит. Проблема в том, что без часов мы не понимали, как именно отсчитывать эти сутки и как не сорваться раньше. Гаммер вызвался отыскать колонию летучих мышей и ориентироваться по ним, ведь на ночь они улетали охотиться, а к рассвету возвращались, но Вихра усомнилась в надёжности таких часов, и я предложила назначить мерилом времени нашу собственную выносливость.

– Вряд ли мы продержимся без сна больше суток, так? – спросила я.

– Ну… – засомневался Гаммер. – Я продержусь.

– Значит, таймером назначим меня. Я точно не продержусь. Если о-очень постараюсь, часов тридцать смогу не спать. Потом просто отключусь. И проваляюсь часов… двенадцать. Если заранее схожу в туалет, да… Вот. Уже сорок два часа. После моего пробуждения останется посидеть парочку часов, и, считай, около двух суток прошло.

– Хорошо, – сдалась Вихра. – И я отсыплю вам десять спичек. Для самых трудных развилок.

Покончив с разговорами, мы выдвинулись в путь. Ну, для начала ещё повозились. Экономили спички и на ощупь доставали вещи из общего свала. Хватали чужие комбинезоны, обменивались ими, мучились с касками. Затем набили мой рюкзачок пустыми бутылками из-под воды. Вихра накинула его себе на плечи, а прочие рюкзаки со всеми верёвками и беседками сгрудила по центру галечного пятачка. Обмотала пакетами верхушки ближайших сталагмитов, чтобы отметить лагерь. В последний момент всё-таки взяла одну верёвку на случай, если придётся выверять глубину какого-нибудь колодца, и вот после этого мы действительно выдвинулись в путь.

Шли вразнобой и шумно – не шагали по гальке, а буквально пропахивали её сапогами. Бились о натёчные препятствия, пробовали по голосу Вихры определить направление и путались. То и дело падали на ровном месте. Я решила, что сказывается усталость, но вскоре поняла, что в темноте сложнее удерживать равновесие. Меня заносило вбок, я оступалась без видимой – точнее, невидимой! – причины и в итоге шла сгорбившись, согнув ноги в коленях. Лучами локатора выставляла руки, оттопыривала пальцы и жалела, что не могу раздобыть трость вроде той, с которой ходят незрячие люди.

Удивительно, но в полнейшей темноте я почему-то шла с открытыми глазами. Более того, старалась открыть их пошире, словно надеялась различить силуэты сталагмитового леса. Разумеется, ничего не различала и лишь ловила выплывающие из мрака мутновато-жёлтые круги. От этих кругов и отдельных радужных вспышек кружилась голова, и я умоляла себя не таращить глаза с такой натугой.

Эхо наших голосов играло с нами в салки, обманом уводило в сторону, и мы, покинув лагерь, быстро разбрелись – только что толкались, а теперь не могли нащупать друг друга и запаниковали. Наконец чиркнула спичка.

Вихра зажгла таблетку сухого горючего и положила её на перевёрнутую кружку. Более удобного держателя не нашла. Мы с Настей и Гаммером как мотыльки слетелись на огонёк.

Попробовали идти с таким незамысловатым светильником. Он едва выхватывал ближайшие сталагмиты. Мы перестали спотыкаться и биться обо все натёчные столбы, но окончательно потерялись в пространстве. По крайней мере я потерялась. Не представляла, как Вихра угадывает, в каком направлении идти.

Мы не видели ни потолка, ни стен. Блуждали в каменной чаще и могли, сами того не замечая, наворачивать круги. Остановившись, различали далёкое бурчание камина, однако оно разом настигало нас отовсюду. Я бы не взялась определить, где сейчас расположена выводящая к камину галерея. Потом обратила внимание, что Вихра петляет даже там, где ничто не мешает идти относительно прямо.

– Нужно чередовать повороты, – объяснила Вихра. – Нам привычнее обходить препятствие с какой-то одной стороны. Вот я правша и машинально всегда пойду справа. А теперь представь, что ты через каждые два-три шага сдвигаешься чуточку вправо.

– Рано или поздно сделаешь круг! – сообразила я.

– Да. Вернёшься к тому месту, откуда вышла. А если будешь нарочно чередовать обходы справа и слева, то более или менее останешься на прямой линии.

– Здорово! Это тебя папа научил?

– Да. Только в лесу.

– Ну, здесь тоже вполне себе лес. А если чередование не поможет?

– Пойдём вдоль стены. Это займёт больше времени, но так мы точно не промахнёмся.

Когда первая таблетка прогорела, Вихра, не желая зазря расходовать сухое горючее и понадеявшись, что мы приноровились идти рядышком, отказалась зажигать вторую. Напрасно. Мы вновь бились о сталагмиты, теряли равновесие, разбредались, и Вихра предложила нам обвязаться. Настя не обрадовалась, но признала, что лучше уподобиться рабам, которых ведут на галеры, чем мучить себя бестолковой перекличкой.