Приказано жениться

— Да с такой красотой одни беды, — посетовал Петр. — Девке даже на улицу одной не выйти. Так что сейчас на базар побегу.

— Это да, — Василий задумался, его голубые глаза хитро сверкнули, — Слушай, Петр, а давай мы с Глашей сходим? Меня здесь все знают, и с людьми Григория Белова связываться никто не захочет.

Петр вопросительно посмотрел на хозяйку. Девушка кивнула, признавая правоту слов Василия. Петр вздохнул и решительно нахлобучил шапку на голову:

— И я с вами пойду! От греха подальше.

Они ушли, а Настя закружила по комнате, вновь жалея, что ввязалась в эту авантюру, но отступать было поздно. Острог или казнь отца представлялись девушке наименьшим наказанием, если она надумает вдруг ослушаться приказа императрицы. Но и быть неугодной женой Настя не желала, оттого и кружила по темной горнице, пытаясь собраться с мыслями. На ум приходило лишь одно: монастырь.

Но Настя опасалась, что, прими она сейчас постриг, Елисавета Петровна или казнит отца, или сошлет на каторгу, и тогда остается лишь гадать, что станет и с имением, и с верными слугами. Да и перед Беловым было стыдно, что нелепый поступок порушил ему всю жизнь. Хотя, опосля свадьбы, гвардеец наверняка вернется ко двору и прежним увлечениям, оставив жену в своем имении…

Внезапно Настя остановилась, пораженная крамольной мыслью. Ведь можно было исполнить указ императрицы, и после венчания уйти в монастырь. Наверняка, и Григорий, заинтересованный в своей свободе, поможет ей. Это придало сил.

К приходу Глаши девушка смогла успокоиться и даже связно поведать о своем визите к государыне. О необычном сватовстве она почему-то умолчала, боясь, что Глаша своим сочувствием опять доведет ее до слез, но та была слишком задумчива.

Сидеть в комнате не было никакого смысла, и Настасья решила прогуляться по парке. Тем более, как лицу, состоящему на службе у императрицы, ей позволено было проходить во дворец. Девушка потребовала от Глаши закрепить фижмы и принести второе приличное платье, серого шелка с вышитыми шелком цветами.

В имении Настя зачастую носила сарафан, как и крестьянки, но мать Мария, взявшись за образование юной девушки, приучила ее обращаться с платьем, а так же научила грамоте, счету и наукам, которым сама в свое время обучалась наравне с братьями.

Бродя по дорожке, вдоль забора парка, Анастасия понимала, что сейчас ей очень не хватает мудрости ее наставницы. Та наверняка не оконфузилась бы вчера, как это случилось с самой Настей, да и разговор с самой государыней повернула бы по-другому.

Увлекшись своими мыслями, девушка не заметила, что ей навстречу идет нарядно одетая женщина.

— Осторожнее! — окликнула её та.

Девушка вздрогнула и недоуменно посмотрела на нарядную даму. Хоть женщина была и немолода, её платье из алого бархата было пошито по последней моде и по краю украшено золотыми кружевами, светлые волосы уложены в прическу, закрепленную шпильками с рубинами и изумрудами, а в уголке рта таилась черная бархатная мушка.

— Мы с вами платья помнем, — улыбнулась женщина, её голубые глаза весело засияли.

— Да, верно, — Настя сообразила, что дорожка слишком узкая. — Простите…

Она хотела попятиться, но женщина удержала её, коснувшись руки.

— Послушайте, мне все равно куда идти, может быть, составите мне компанию?

— Право не знаю, — девушка насторожилась.

С одной стороны, женщина прогуливалась по парку, словно у нее было на это полное право, с другой, разве вчера она сама не так же уверенно шла в покои государыни, ведомая под руку незнакомым гвардейцем.

Тогда государыня осерчала на Белова, не будет ли это сегодня с самой Настей, ведь она не знает имени этой нарядной дамы.

— Меня зовут Софья Петровна Горбунова, — та словно угадала мысли девушки. А может, уловила тень сомнения на лице. — А вы, как я понимаю, Анастасия Збышева? Новая фрейлина императрицы Елисаветы?

— Ддда… — отрицать было глупо.

Девушка окончательно растерялась. Закралась мысль, что эта нарядная дама нарочно пошла по тропинке навстречу Насте, чтобы иметь возможность заговорить с ней.

— Тогда приятно познакомиться, — хотя София Петровна и улыбалась, её голубые глаза рассматривали девушку очень пристально. — Пойдемте, присядем?

Она махнула веером на одну из беседок-галерей, увитых диким виноградом. Отказываться было невежливо, и Настя покорно поплелась следом за новой знакомой.

— Как вы находите парк? — спросила та, как только они сели на скамейку, расправив свои юбки.

— Он совершенно необычен, я никогда раньше такого не видела, — призналась девушка.

— Он вам нравится?

— Я слишком мало еще гуляла здесь, чтобы составить мнение, — уклончиво ответила Настя, слегка недоумевая, с чего вдруг даме понадобилось расспрашивать её про парк.

— А Каскад? Вы видели Каскад? И доблестного Самсона, разрывающего пасть льва?

— Увы, нет.

— О, это необходимо исправить! — дама даже подскочила и требовательно протянула руку. — Идемте же!

Её лицо просто светилось от энтузиазма. Настя вновь заколебалась, но желание видеть Самсона победило, и она послушно встала.