Прикладная философия

Накопленный человечеством мощный познавательный потенциал научного знания Маркус дю Сото делит на несколько сегментов: то, что мы знаем – известное известное (открытие подобных Земле экзопланет, топ-кварков, бозона Хиггса, гравитационных волн, расшифрован генетический код и др.); то, чего мы не знаем – известное неизвестное (что представляют собой темная материя и темная энергия, существуют ли мультивселенные, являются ли элементарные частицы струнами, можно ли построить теорию всего – ТоЕ и т.д.); то, чего мы не узнаем никогда – неизвестное неизвестное (здесь речь о запредельности нашего мира); то, о чем мы знаем, но не решаемся в этом признаться – неизвестное известное (этот тип знания самый опасный, особенно в руках людей, обладающих политической властью)77. В данном случае существенным является то, что в жизни человечества всегда должны существовать неопределенное и неизвестное на каждом этапе познания, которое познаваемо в асимптотической бесконечности.

Именно такого рода бесконечность познания с необходимостью требует расширения новой терминологии философского (и гуманитарного знания в целом). Поэтому заслуживает внимания недавно изданный словарь М.Н. Эпштейна «Проективный словарь гуманитарных наук», который включает в себя 440 терминов-концептов гуманитарных наук, описывающих не наличный объект, а возможность его конструирования, что свидетельствует о росте адекватного развитию информационного общества удельного веса знания о том, «чего еще нет, но что создается самой конструктивной способностью мышления»78. Современное гуманитарное знание испытывает воздействие социальных практик и технологий динамично развивающегося информационного общества. Поэтому сейчас на первый план выходит пересечение гуманитарных наук с биологией, техникой, информатикой, когнитивистикой, теорией искусственного интеллекта и виртуальных миров. В результате в гуманитарных науках начинают использоваться такие новые для них понятия, как «кубит», «антропоцен» «сингулярность», «твит», «копилефт» и пр., выражающих и стимулирующих развитие ряда социальных и технологических тенденций. Так, предложенное экологом Ю. Стормером и химиком П. Крутзеном понятие «антропоцен» для обозначения текущей геологической эпохи, идущей на смену голоцену и коррелирующейся с началом новой промышленной революцией, теперь признано самостоятельным и конструктивным геологическим фактором.

Согласно М.Н. Эпштейну, терминообразованию присуща особая роль в гуманитарных науках, в том числе, в философии, потому что оно позволяло создавать новый язык, необходимый для дальнейшего обновления и развития систем мышления: ««Идея» Платона, «вещь-в-себе» Канта, «диалектика» и «снятие» Гегеля, «позитивизм» О. Конта, «сверхчеловек» Ницше, «интенциональность» и «эпохе» Э, Гуссерля, «ноосфера» В. Вернадского и Т. де Шардена, «остранение» В. Шкловского, «здесь-бытие» и «временное» М. Хайдеггера, «экзистенциализм» Г. Марселя и Ж.-П. Сартра, «различание» (differance) и «деконструкция» Ж. Деррида – именно в таких словах-понятиях интегрируются новые для своего времени системы мышления»79.

Особенность современной философии состоит в том, что она в контексте новейших технологий – генная инженерия, клонирование, искусственный интеллект, киборгизация человека, нанотехнологоии, виртуальная реальность, нейроимплатанты, когнитивные технологии и др. – начинает закладывать первоначала конструирования иных миров. «Философия – это зачинающее мышление, которое во всяком большом, «мирообъемлющем» деле закладывает основания оснований. Раньше философия главным образом состояла из споров о том, какая модель существующего мира истинна… Но с развитием онтотехники и антропотехники никто и ничего не мешает умножать возможные миры, моделируя в них самые разные философские системы. Кому-то захочется жить и мыслить в фалесовском или гераклитовском мирах, кто-то предпочтет гегелевский, марксовский или ницшевский…»80. В свое время тончайший мыслитель нашего времени Станислав Лем в своей «Сумме технологий» подчеркнул, что конструктор-космогоник «может реализовать миры, задуманные различными философскими системами… Он может сконструировать и мир Лейбница с его предустановленной гармонией»81.