Приключение Гекльберри Финна

– Джентльмены, я и желал бы, чтобы деньги были там, в доме, ибо не в моей натуре противиться открытому, честному и доскональному разбирательству, но, увы, денег там нет, вы можете, если вам будет угодно, послать туда кого-нибудь для проверки.

– А где ж они тогда?

– Видите ли, когда моя племянница отдала их мне на хранение, я спрятал деньги в соломенный тюфяк моей постели, полагая, что сдавать их в банк на те несколько дней, какие мы здесь пробудем, бессмысленно, и что моя постель место надежное, – мы же не привыкли к неграм и думали, что они так же честны, как наши английские слуги. Однако на следующее утро негры, едва я спустился вниз, похитили мешок, а я, продавая их, пропажи еще не хватился, и негры увезли деньги с собой. Мой слуга может подтвердить все это, джентльмены.

Доктор и еще кое-кто восклицают: «Чушь!», да и остальные, вижу, королю не шибко поверили. Один из них спросил у меня, вправду ли я видел, как негры деньги воруют. Я ответил – нет, я видел, как они крадучись покидают комнату и торопливо уходят, но ничего плохого не подумал, решил, – они испугались, что разбудили моего хозяина, ну и спешат убраться, пока он на них не набросился.

Других вопросов мне задавать не стали. Только доктор повернулся ко мне и спросил:

– И ты тоже англичанин?

Я говорю – ну да, а он и несколько других рассмеялись и снова сказали: «Чушь!».

Ну вот, и пошли расспросы – час, другой, – об ужине никто и не заикнулся, да, по-моему, и не вспомнил даже, а все только задавали и задавали вопросы и скоро вконец запутались. Сначала они попросили короля про его жизнь рассказать, потом старого джентльмена – про его, и тут уж любой, кроме самого предвзятого обормота понял бы, что старый джентльмен правду говорит, а король врет. Потом и до меня черед дошел – расскажи, мол, что знаешь. Король бросил на меня такой взгляд, что я враз понял, чьей стороны мне лучше держаться. И стал рассказывать про Шеффилд, про нашу тамошнюю жизнь, про всех английских Уилксов и так далее, однако особо далеко зайти не успел, потому что доктор начал посмеиваться, а адвокат Леви Белл сказал:

 – Довольно, мой мальчик, я бы на твоем месте не тужился так. Сколько я могу судить, врать ты еще не научился, и получается это у тебя плоховато – похоже, ты мало практиковался. Совсем никудышно получается.

 Комплимент его мне не так чтобы сильно понравился, но я все равно был доволен – отвязались они от меня и на том спасибо.

А доктор начал, обращаясь к адвокату:

– Если бы вы, Леви Белл, были в городе с самого начала…

Но тут встрял король – протянул адвокату руку и говорит:

– А, так вы старый друг моего бедного покойного брата, тот, о котором он мне так часто писал?

Адвокат руку его пожал, и улыбнулся приятно, и они поговорили немного, а после отошли в сторонку и еще поговорили, вполголоса, а потом адвокат сказал, уже во весь голос:

– Прекрасно, так и поступим. Я сам доставлю им ваше распоряжение вместе с распоряжением вашего брата и все будет улажено.

Выдал он королю перо и бумагу, тот присел за стол, голову набок склонил, язык прикусил и начал что-то писать, а после протянул перо герцогу и тот – впервые за это время – аж с лица спал. Однако перо принял и тоже написал чего-то. Тогда адвокат обратился к старому джентльмену:

– Будьте любезны, вы и ваш брат, напишите по нескольку срок и подписи ваши поставьте.

Написать-то старый джентльмен написал, да только никто написанного им прочитать не сумел. Адвокат очень удивился и сказал:

– Решительно ничего не понимаю, – он достал из кармана какие-то старые письма, просмотрел их, потом вгляделся в писанину старого джентльмена, потом снова в письма и, наконец, говорит: – Вот письма Гарвея Уилкса, а вот то, что написали эти двое, и сразу видно, что писем этих не писал ни тот, ни другой (ну, должен вам сказать, физиономии у короля с герцогом стали растерянные и глупые – они ж поняли, что адвокат их вокруг пальца обвел), а вот написанное этим пожилым джентльменом, и опять-таки легко видеть, что и он их тоже не писал – правильнее будет сказать, что он, судя по его каракулям, писать и вовсе не умеет. Далее, вот это…

Старый джентльмен говорит:

– Если позволите, я могу все объяснить. У меня такой почерк, что его никто разобрать не способен – кроме моего брата, – поэтому он переписывает все, что я напишу. Эти письма написаны его рукой, не моей.

– Ну и ну! – говорит адвокат. – Хорошенькое дело! У меня имеются также и письма Уильяма, и если вы попросите его черкнуть пару строк, мы сможем срав…

– Он не умеет писать левой рукой, – перебивает его старый джентльмен. – Если бы он владел сейчас правой, вы поняли бы, что и мои, и свои письма писал он. Прошу вас, взгляните и на те, и на другие – они же одним почерком написаны.

Адвокат так и сделал, и говорит: