Приключение. Свобода. Путеводитель по шатким временам. Цивилизованное презрение. Как нам защитить свою свободу. Руководство к действию

В судьбе Айаан Хирси Али есть еще одно знаменательное обстоятельство. Почему ее – буквально с распростертыми объятиями – принял в число своих сотрудников именно Американский институт предпринимательства, откровенно консервативное заведение, имеющее тесные связи с Республиканской партией? Не вызывает ли беспокойства, что как раз правые партии и организации все более активно изображают себя поборниками свободы слова, которая, как утверждается, терпит значительный ущерб из-за неверно понятого принципа уважения и политической корректности? Нидерландский правый популист и критик ислама Герт Вилдерс уже несколько раз был удостоен наград за свою деятельность в защиту свободы выражения мнений[110]. Основанная им в 2006 году «Партия свободы» сегодня представляет собой третью по величине политическую силу Голландии. Создается впечатление, что защита свободомыслящего Запада поручена правым, и такое развитие событий должно бы внушать опасения левому лагерю – и не в последнюю очередь потому, что критика ислама в Европе выходит за пределы цивилизованного дискурса взвешенных аргументов. Вместо этого мы видим быстрый рост правых и ксенофобских партий и группировок, культивирующих демагогически оформленную исламофобию (вспомним хотя бы упомянутый выше швейцарский плакат, на котором минареты изображены в виде ракет).

РОЖДЕНИЕ ПРИНЦИПА ТОЛЕРАНТНОСТИ В ЭПОХУ ПРОСВЕЩЕНИЯ

Политкорректность все чаще оборачивается для нас, так сказать, голом в собственные ворота, который мы методически забиваем сами себе, наблюдая, как этот принцип парализует левые да и центристские политические силы. Чтобы понять, как же мы это допустили, нужно проследить возникновение центрального принципа Просвещения, который часто путают с политкорректностью. Речь о принципе толерантности, который некогда был выдвинут для защиты личности от политического и религиозного принуждения[111]. Сразу оговорюсь: если в дальнейшем я уделяю основное внимание истории европейского Просвещения, это не означает, что в других культурах в другие эпохи не могли совершаться подобные процессы. Можно указать на первую волну Просвещения, имевшую место в Индии V века до н.э. и в известных аспектах напоминающую эпоху расцвета древних Афин; или на то, как в X и XII веках ислам открылся навстречу философии классической Греции; или на Акбара Великого с его толерантной религиозной политикой, правящего в Северной Индии во 2-й половине XVI века[112]. Я здесь ограничиваю свое рассмотрение просвещенческими процессами современной эпохи, происходящими в Европе и США, главным образом по той причине, что именно в данном контексте разворачивались те понятия, идеи, институции и практики, которые характерны для современных либеральных обществ. Просвещение как исторический процесс имеет, в сущности говоря, два корня: это стремительный научный прогресс и Реформация. Процесс Реформации начиная с XVI века подорвал всевластие римско-католической церкви в западноевропейском христианстве. Результатом стали религиозные войны, длившиеся дольше столетия и достигшие своей кульминации в ужасах Тридцатилетней войны, в ходе которой (с 1618 по 1648 год) население Европы катастрофически сократилось, в некоторых областях – на 75 процентов. Конец этому бедствию положил Вестфальский мир, которым, с одной стороны, была установлена государственная структура современного мира, с другой – задано четкое разделение политических и религиозных интересов[113].