Приключения

какой-нибудь победоносный полководец. Его успех совер¬ шенно вытеснил недавнее презрение к нему людей. Ры¬ баки с лагун, которые только что поносили своего соста¬ рившегося товарища, приветствовали его теперь с востор¬ гом, свидетельствовавшим о том, как легко переходят люди от унижения к гордости и что успех восхваляют тем неистовее, чем меньше его ожидали, — всегда так было и будет. Десять тысяч голосов слились воедино, прославляя искусство и победу Антонио: молодые и старые, краси¬ вые, веселые, знатные, те, кто выиграли пари, и те, кто его проиграли, — все стремились хоть одним глазом взгля¬ нуть на скромного старика, который так нежданно завое¬ вал симпатию и расположение толпы. Антонио смиренно переживал это торжество. Когда его лодка достигла цели, он остановил ее и, ничем ие проявив усталости, продолжал стоять, хотя из его широ¬ кой и загорелой груди вырывалось тяжелое и прерыви¬ стое дыхание — силы старика были на исходе. Он улыб¬ нулся, когда приветственные возгласы коснулись его слуха: похвала всегда приятна, даже человеку по натуре скромному; и все же он оказался охваченным чувством более глубоким, чем гордость. Глаза его, потускневшие с годами, сейчас засветились надеждой. Лицо его иска¬ зилось, и тяжелая горючая слеза скатилась по морщини¬ стой щеке. После этого он вздохнул свободнее. Гребец в маске, как и его счастливый соперник, тоже ие выказывал признаков усталости, которая обычно по¬ является после чрезмерного напряжения мускулов. Ко¬ лени его не дрожали, руки все так же крепко сжимали весло, и он тоже продолжал стоять совершенно неподвиж¬ но, словно воплощение мужественной красоты. А Джино и Бартоломео, как только достигли цели, свалились на дно своих лодок; эти знаменитые гондольеры были так измучены, что прошло несколько минут, прежде чем они перевели дыхание и обрели способность говорить. Как раз во время этой паузы толпа выражала симпатию по¬ бедителю особенно продолжительными и громкими кри¬ ками. Но едва смолк шум, как герольд приказал Антонио с лагун, гондольеру в маске, вверившемуся покровитель¬ ству святого Иоанна Пустынника, и Джино из Калабрии явиться пред очи дожа, чтобы он мог сам вручить назна¬ ченные призы за победу в состязании. 125

Глава X Не медлить мы должны с уплатой долга, Но сразу же воздать вам за любовь. Шекспир, «Макбет» Когда все три гондолы приблизились к «Буцентавру», рыбак остановился позади двух остальных, словно сомне¬ ваясь в своем праве предстать перед сенатом. Однако ему знаком приказали подняться на палубу, а двум другим победителям следовать за ним. Высшая знать, одетая в свои парадные платья, обра¬ зовала длинную и внушительную живую изгородь от сход¬ ней до кормы, где расположился номинальный владыка еще более номинальной республики, окруженный важны¬ ми и величественными сановниками. — Подойди, — мягко сказал дож, видя, что старик в лохмотьях не решается приблизиться к нему. — Ты побе¬ дил, рыбак, и в твои руки я должен передать приз. Антонио преклонил колена и низко склонил голову, прежде чем повиноваться. Затем, набравшись мужества, он подошел поближе к дожу и остановился перед ним с виноватым и смущенным видом, ожидая дальнейших по¬ велений. Дождавшись, когда улеглось легкое движение вокруг, вызванное любопытством, и воцарилась полная тишина, престарелый правитель заговорил: — Наша прославленная республика гордится тем, что не ущемляет ничьих прав: люди низшего класса полу¬ чают заслуженные награды так же, как и патриции. Свя¬ той Марк держит весы справедливости беспристрастной рукой, и почетная награда простому рыбаку, заслужив¬ шему ее в этих гонках, будет вручена ему с той же готовностью, как если бы он был самым близким ко дво¬ ру человеком. Патриции и простые граждане Венеции, учитесь высоко ценить ваши прекрасные и справедливые законы, ибо отеческая забота правительства о своем на¬ роде больше всего проявляется именно в таких законах, тогда как в более важных случаях правительству прихо¬ дится поступать в соответствии с мнением всего мира. Дож произнес эти вступительные слова твердым голо¬ сом, как человек, уверенный в одобрении своих слушате¬ лей, и он не ошибся. Едва он умолк, как восторженный 126