Приключения

развратит мальчика и сделает Антонио несчастным на старости лет. — Это уже становится назойливым! Кто ты и зачем, скрывшись под маской, пришел просить о том, в чем уже отказано? — Ваша светлость, я второй победитель в гонках. — Ты что, изволишь шутить? Маска священна до тех пор, пока не нарушает спокойствия Венеции, а тут, ка¬ жется, нужно как следует разобраться... Сними маску, я хочу увидеть твое лицо. — Я слышал, что в Венеции тот, кто разговаривает вежливо и ничем не нарушает закона, может, если поже¬ лает, оставаться в маске, и его не спрашивают ни об имени, ни о роде его занятий. — Совершенно верно, если только человек не оскорб¬ ляет республику. Но твое единодушие с рыбаком подо¬ зрительно. Я приказываю тебе снять маску. Неизвестный, прочтя на лицах окружающих необхо¬ димость повиноваться, медленно снял маску и открыл бледное лицо и горящие глаза Якопо. Невольно все, кто стоял рядом, отпрянули назад, оставив правителя Вене¬ ции лицом к лицу с этим наводящим ужас человеком посреди широкого круга удивленных и преисполненных любопытства слушателей. — Я тебя не знаю! — воскликнул дож, пристально вглядываясь в стоящего перед ним человека и не скрывая изумления, подтверждавшего искренность его слов. — Видно, причина, заставившая тебя надеть маску, более веская, чем причина твоего отказа от награды. Синьор Градениго приблизился к главе республики и что-то прошептал ему на ухо. Дож выслушал его, бросил быстрый взгляд, в котором любопытство смешивалось с отвращением, на бледное лицо браво и знаком приказал ему удалиться, в то время как круг придворных инстинк¬ тивно сомкнулся вокруг дожа, словно готовясь защитить его. — Этим делом мы займемся на досуге, — сказал дож. — Пусть празднество продолжается! Якопо низко поклонился и пошел прочь. Когда он шел по палубе «Буцентавра», сенаторы поспешно рассту¬ пались перед ним, словно он был зачумленным, хотя, судя по выражению их лиц, делали они это со смешан¬ ным чувством. Браво, которого сторонились, но все же 132

терпели, спустился в свою гондолу, и звуки трубы опове¬ стили народ о том, что церемония продолжается. — Пусть гондольер дона Камилло Монфорте выйдет вперед! — выкликнул герольд, повинуясь жесту своего начальника. — Ваше высочество, я здесь, — ответил растерянный и перепуганный Джино. — Ты калабриец? — Да, ваше высочество. } — Но ты, видно, давно уже на наших каналах, иначе ты не смог бы обогнать наших лучших гребцов... Ты слу¬ жишь знатному хозяину? — Да, ваше высочество. — Я думаю, герцог святой Агаты доволен тем, что у него такой честный и преданный слуга? — Очень доволен, ваше высочество. — Преклони колена и получи награду за свою лов¬ кость и решительность. Джино, не в пример своим предшественникам, охотно опустился на колени и принял приз с низким и покорным поклоном. Но в эту минуту внимание зрителей было от¬ влечено от короткой и простой церемонии громким кри¬ ком, который раздался неподалеку от «Буцентавра». Все бросились к бортам галеры и об удачливом гондольере за¬ были. По направлению к Лидо единым фронтом двигалась сотня лодок, и на воде не видно было ничего, кроме крас¬ ных шапочек рыбаков. Среди них четко выделялась не¬ покрытая голова старого Антонио, чью лодку влекли за собой остальные, без всякой помощи с его стороны. Управляли движением этой небольшой флотилии тридцать или сорок сильных гребцов трех или четырех больших гондол, идущих впереди. Причина этой необычной процессии была очевидна. Жители лагун с тем непостоянством, с каким невежест¬ венные люди меняют свои симпатии, внезапно испытали резкий поворот в своих чувствах к старому товарищу. Того, кого они всего час назад высмеивали как тщеслав¬ ного и нелепого претендента на приз и на чью голову так щедро сыпали грубые проклятья, теперь превозносили торжественными криками. Гондольеры каналов были с презрением осмеяны, и даже ушей надменной знати не пощадила эта ликующая 133