Приключения барона Мюнхгаузена. Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями

Нильс забрался на спину Мартина и, перевесившись через край жёлоба, стал смотреть вниз.

Время было позднее. Но Нильсу так не терпелось поскорее очутиться в гавани, что он спрыгнул со спины гуся, который уже успел уснуть, и спустился по водосточном трубе на землю.

Нильс медленно шёл по улице, то и дело оглядываясь и прислушиваясь. Улицы были тихими и пустынными.

Он шёл мимо домов, аптек и лавок, сворачивал с одного переулка в другой, пока, наконец, не вышел на большую площадь перед собором.

На площади было безлюдно, если не считать за человека бронзовый памятник, стоявший на высоком постаменте.

Вид у Бронзового был очень важный — длинный сюртук, короткие панталоны, грубые ботфорты, на голове треуголка. Одну ногу он выставил вперёд, точно собирался сойти с пьедестала, в руке же держал толстую палку, которую, казалось, вот-вот пустит в ход. Его лицо с длинным крючковатым носом и толстыми губами было очень неприветливое.

— Эй ты, губошлёп! Что ты здесь делаешь и кто ты такой? — нарочито задиристо крикнул ему Нильс. Ему хотелось как-то приободрить себя, потому что на самом деле мальчику было страшновато в этом пустом притихшем городе…

Собственная дерзость вселила в него бодрость, и, обойдя памятник, он свернул на широкую улицу, ведущую к гавани.

Но не прошёл он и квартала, как ему почудилось, что кто-то идёт за ним, тяжело ступая и постукивая палкой по мостовой. От его шагов дрожала земля и дребезжали стёкла домов.

«Бронзовый! Кто ещё может так тяжело ступать, кроме Бронзового?» — мелькнуло в голове у Нильса.

И ему стало так страшно, что он бросился бежать, куда глаза глядят. Он добежал до конца одной улицы, потом свернул в другую, потом в третью…

«Куда бы спрятаться?» — думал Нильс, растерянно оглядываясь по сторонам.

По правую руку от себя, в глубине большого сада, он разглядел старую деревянную церковь и побежал туда.

Мальчик мчался по посыпанной песком дорожке, как вдруг увидел на церковной паперти человека, машущего ему рукой.

Нильс совсем растерялся. Куда деваться?

Делать было нечего, и он направился прямо к паперти. «Может, кто-то хочет помочь мне?» — забрезжила у Нильса надежда.

Человек стоял на паперти неподвижно и, как и прежде, махал ему рукой. При каждом её взмахе раздавался лёгкий скрип. «Так дома скрипели старые деревянные ступени, — с грустью подумал Нильс.

Он подошёл к человеку поближе и ахнул от неожиданности:

— Да ведь он же деревянный!»

Забыв об опасности. Нильс стал во все глаза пялиться на Деревянного. Он был коротконогий, с широким краснощёким лицом, седыми волосами и седой бородой. И синяя шляпа, и зелёный сюртук, и коричневые короткие панталоны до колен, и чулки, и башмаки — всё на нём было деревянным. Его только что выкрасили и покрыли лаком, и он весь блестел при лунном свете. На его деревянной груди висела деревянная дощечка, на которой было написано:

Прохожий, стой, не торопись,

У паперти остановись,

Со мной минуточку побудь.

Дать мне монетку не забудь.

«Так это вовсе и не человек, а просто кружка для подаяний», — решил Нильс, продолжая рассматривать Деревянного. Он так на него засмотрелся, что совсем позабыл о Бронзовом, который гнался за ним.

А грохот тяжёлых бронзовых подошв становился всё сильнее. Вот они загремели уже за его спиной. Что делать? Куда от него бежать? «Пропал я!» — подумал Нильс.

И тут он увидел, что Деревянный наклоняется и протягивает к нему свою широкую ладонь. Нильс мигом вскочил на неё.

Что-то заскрежетало у Деревянного внутри, и его деревянная рука с Нильсом на ладони поднялась вверх. Деревянный быстро засунул мальчика к себе под шляпу и опустил руку.

И как же вовремя! Бронзовый шагал уже по песчаной дорожке. Подойдя к Деревянному, он так стукнул палкой о землю, что тот пошатнулся.

— Ты кто такой? — спросил Бронзовый металлическим голосом.

Деревянный вздрогнул и, подняв руку, отдал честь. Потом, скрипя всем своим старым телом, вытянул руки по швам и скрипучим голосом ответил:

Русенбум, ваше королевское величество! Бывший старший боцман на линейном корабле «Дерзновенный». После выхода в отставку служил церковным сторожем при адмиралтейской церкви. Посмертно вырезан из дерева и поставлен вместо кружки для подаяний.

При упоминании о королевском величестве Нильс вздрогнул. Вот это угораздило его! Самого Карла XI он обидел! Ведь памятник на площади поставлен тому, кто заложил город.

Ты хорошо отрапортовал, Русенбум. Жаль, что я не успел представить тебя к награде. А теперь скажи мне: не видел ли ты мальчишку, который бегает тут по улицам? Сам крохотный, а дерзости хоть отбавляй. Это же надо — не знает, кто я такой! Уж я научу его вежливости!

И Бронзовый снова стукнул палкой о землю.

Так точно, ваше величество! — отрапортовал Деревянный. — Я видел его.

Нильс сжался в комок и похолодел от страха: «Неужели выдаст?!»

Пять минут назад он пробегал здесь. Видно, он пробрался на корабельную верфь и спрятался там.

Тогда пойдёшь со мной, Русенбум, — сказал Бронзовый. — Поможешь мне разыскать его. Идём скорее. До восхода солнца я должен вернуться на своё место.

Но Деревянным в ответ жалобно заскрипел: