Приключения Бэзила Скуридайна

Вскоре в тюрьме появились женщины рабыни, на которых лежала обязанность приготовления еды для пленных. Она была всегда одна и та же: — маисовые лепешки, атоле и похлебка из бобовых и сладкого картофеля. Рауль пытался выяснить у женщин судьбу Милагрос, но они ничего о ней не знали.

Прошло два дня. За исключением дозорных и охранников, которые с завидной точностью сменяли друг друга, воинов в лагере не было видно. Очевидно, после удачного похода их распустили для отдыха. Но и шансов вырваться из деревянных клеток не было. Воины, охранявшие пленных, были бдительны.

Глава XVII. Явь давнего сна

В один из дней привычный распорядок дня лагеря, изменило прибытие важных сановников. Открыв его ворота, рабы внесли один за другим два паланкина окруженные бывалыми воинами. На их военный опыт указывали белые плащи, с красной каймой и богато украшенные изображениями цветов, которые имели право носить только воины, взявшие в бою несколько пленных. Паланкины поднесли к клетке, в которой находились Василий и его товарищи. С них сошли двое мужчин средних лет. Гордая осанка и богатая одежда говорили об их высоком положении в обществе. Плечи одного из них украшала застегнутая на груди накидка из шкуры ягуара, с пришитыми к ней драгоценными камнями и золотыми пластинками. Он почти на полголовы возвышался над воинами, потому что на его ноги были одеты модные, высокие сандалии, отделанные мехом оцелота и перевязанные лентами из тончайшей кожи. Голову украшал головной убор из тщательно подобранных перьев птицы кетсаль. С шеи на грудь свисали бусы из разноцветных раковин, на запястьях переливались нефритовые браслеты. Такую одежду мог носить только знатный правитель. Второй мужчина был одет скромнее. Плащ, покрывающий его плечи и головной убор, были изготовлены из перьев попугаев, вместо драгоценных камней, ткань одежды украшали перламутровые диски. При виде знатных сановников все пленные индейцы в клетке как по команде опустились на колени и склонили головы, не смея смотреть на них. Только Василий и его бойцы упрямо стояли во весь рост, не пряча своих лиц.

Из свиты выступил воин. Что-то, сказав богато одетым индейцам, он указал на них. Одетый скромнее индеец, мельком скользнул взглядом по вызывающе стоящим пленным, одобрительно кивнул головой и сказал несколько слов своему богато одетому соседу. Тот, ничего не ответив, отправился к своему паланкину. За ним поспешил его собеседник. Прозвучала зычная команда на открытие ворот и паланкины с сановниками и свитой исчезли за ними, словно их здесь и не было.

Василий был озадачен необычным вниманием к ним столь влиятельных лиц. Он подозвал к себе Хайме.

— Хайме, опять хочу тебя спросить, кого заинтересовали мы на этот раз? Один из них, судя по его одежде похож на местного короля! Мы растем в цене! — с горькой улыбкой на лице поинтересовался он.

— Ты угадал Бэзил! — удовлетворил его интерес Хайме. — Тот, что в шкуре ягуара действительно местный король — правитель всех лакандонов Чан Кавиль! А тот что в перламутре — Ах — Туль, двоюродный брат правителя людей ица Кан Эка. Только не стоит радоваться их лицезрению. Нас продали Ах-Тулю! Всех восьмерых!

— Опять для того же? — выдавил из себя Василий.

— Ты снова угадал Бэзил! — неестественно хихикнув, ответил ему Хайме. Очевидно, он был на грани нервного срыва. — Теперь люди ица жаждут скормить нас своим богам!

И это было правдой. Обычай покупать пленников для жертвоприношения издавна был распространен среди местных народов. Испанцы положили конец этому варварскому обычаю на завоеванных землях, но здесь, в недоступных для них местах он сохранился. Конечно, в отличие от ацтеков, поставивших человеческие жертвоприношения на поток, местные племена были не так кровожадны. Обычно в ход шли утки, индюшки или пятнистые собаки, которых они разводили для употребления в пищу. Но в очень серьезных случаях, когда от вмешательства богов зависело существование самого племени, в жертву им приносились только люди. На беду Василия и его товарищей, такая жестокая потребность появилась в небольшом государстве племени майя-ица, земли, которых простирались на расстояние до двух лиг пути от озера Чальтуна, на берегах которого находилась их столица — город Тайясаль[18].