«Приключения, Фантастика» 1994 № 04

Последних слов Ларри не понял, но смутно представлял себе, что этими словами могли сказать… Ощущение холодного липкого мертвого мяса во рту не покидало боксера весь день… Заставить нас есть мертвеца — не это ли цель эксперимента? Все это было слишком ужасно, чтобы долго об этом думать, и Ларри попытался переключиться на что‑нибудь другое.

Шипение открывающейся двери заставило мужчин повернуться. Они увидели растерянные лица доктора и Снегиревой. Вера издала какой‑то гортанный звук и, всхлипывая, повисла на Ларри. Хоуз недоуменно и вместе с тем виновато посмотрел на друзей и отвел глаза. Увидев Джуннга, он побледнел и на некоторое время перестал дышать. Когда он снова посмотрел на Кристиана, его взгляд задавал немой вопрос, но тот не был настроен дружелюбно. Об этом говорил его осуждающий взгляд и плотно сжатые губы.

— Ну ты даешь, хирург, — прошипел Мельский. — Почему ты бросил девчонку?

Хоуз ничего не ответил. Он не мог говорить, пораженный тем, что увидел. Человек без лица — это еще куда ни шло, но отвратительное существо у экранов было выше его понимания и всякой фантазии…

Заработал «переводчик», и брови доктора удивленно взметнулись вверх. Скажи мне, что это такое? Такое чувство, будто у меня звуковые галлюцинации… Вместо боксера ответил Штопор:

— Спокойно, док, — посоветовал он, хотя сам никак не мог успокоиться после того, как увидел прямо перед собой Джуннга с его отвратительной физиономией. — Таким образом эти милые выродки с нами беседуют… Черт, мне дома никто не поверит, что я говорил с инопланетянами так же просто, как на допросе у ментов… Нужно будет что‑нибудь здесь украсть для доказательства.

Оптимизм Мельского доктора нисколько не успокоил, а о Снегиревой и говорить нечего. Она была похожа на посаженную в спичечную коробку канарейку, такая же взъерошенная и беспомощная.

— Вам не повезло, земляне, — заявило ракообразное существо, ворочая глазами. Попав сюда, вы лишаетесь острых ощущений, которые преследовали вас на острове…

— И на том спасибо, — перебил его Штопор, ехидно ухмыльнувшись.

— Что с нами будет? — задал вопрос Ларри.

— Пока ничего. Вы будете помещены в специальный изолятор, где проведете тридцать часов до начала Великого Эксперимента.

Все сказанное, Ларри ни о чем не говорило конкретно, и он продолжал наседать на инопланетянина с вопросами:

— А что потом?

— Если эксперимент пройдет удачно, вы сами все увидите. Если нет, то все вы получите возможность жить…

— Какое великодушие, — проворчал Штопор. — А если ваш опыт удастся, будет очень больно?

— Не вижу причины отвечать на твой вопрос, землянин, — проскрипело в голове.

— Что вы от нас хотите? — поинтересовался Ларри.

— Пока — только покорности, — прямо заявил Джуннг. — Все идет по плану, Великая империя не сомневается в исходе эксперимента.

— Но почему мы!? — вскричал Кристиан.

— Этот же вопрос задавал и ваш предшественник. Ответ будет тот же самый — вы все родились под нашим созвездием… Под созвездием Рака. Для эксперимента требовались представители двух самых крупных государств на земле. Выбор остановился на государствах, одно из которых называется Россия, другое — Америка. Кроме того, вы все представители разных слоев общества, так это у вас называется… Все вы совершенно разные люди.

— В чем суть эксперимента? — робко поинтересовался Хоуз. Все касающееся вопросов науки занимало каждую его клеточку. Трудно было сказать, жалеет он о том, что попал на космический корабль, пусть в качестве пленника, или нет…

Ракообразный не успел ответить. Возле самого большого экрана загорелась красная лампочка, и он поспешил включить его. Своей клешней он сделал это неуклюже, но экран все же засветился. Кристиан, Хоуз, Снегирева и Мельский увидели то самое место на берегу, где они высадились в первый день своего пребывания на острове. Катер с мертвецами все так же стоял на песке, накренившись на правый борт, но не к нему были прикованы взгляды несчастных пленников Острова одичавших псов… Над спокойным океаном завис огромный космический корабль, намного превосходивший тот, в котором они находились. Он замер в десяти метрах над водой, и изображение на экране походило на обычный слайд, если не замечать «шевеления» серо–голубых волн.

Внезапно все четверо почувствовали огромное облегчение и даже не сразу поняли, что это отключился «переводчик». Как только посторонние шумы прекратились, появилась возможность услышать чужую «речь» в оригинале. Как только Джуннг принялся свистеть во что‑то, напоминающее переговорное устройство, Мельский почему‑то презрительно скривился. По всей видимости, он посчитал существ не такими уж разумными.