«Приключения, Фантастика» 1995 № 04

«Нашим убийцам!

Уже более двух месяцев мы живем здесь. И ничего не меняется в нас. Два месяца! Осознайте это! Мы не превратимся в вампиров, хотя уже никогда и не будем прежними. МЫ ДЛЯ ВАС БЕЗОПАСНЫ!!! ПОВЕРЬТЕ!!!»

Я подал письмо Николаю. Он прочел и, скомкав, швырнул в лицо мужчине, написавшему его.

– Ублюдки! – заорал он. – Готовы на все, чтобы спасти свои сраные жизни! Трупы ходячие! Говнюки! Нас не проведешь!

Он выхватил нож и вспорол платье на груди женщины. Пуговицы брызнули во все стороны. Обнажились полные красивые груди. Остановившимся взглядом Николай смотрел на то, как поднимаются и опускаются в ровном дыхании гладкие розовые соски.

– Сука! Она хочет жить! – Николай распорол платье донизу. Нежный сытый животик, трусики, обнимающие тесно лобок, сладкие бедра.

– Сука! – Николай дотронулся острием ножа до груди женщины. Медленно с нажимом повел влево. Нежная плоть проминалась, уступая стали, чертившей тонкую кровавую полосу на коже. Женщина беспокойно задвигалась, издала тихий глухой стон.

Николай злобно засмеялся.

– Боится, сука! Бойся, бойся! Моя жена, моя дочь – они тоже боялись, они умирали от страха, когда ваши друзья-трупняки терзали их… Мы безопасны! Поверьте! – передразнил он последние слова письма. – Рука не дрогнет! Я убил моих дорогих девочек!.. Надюша! Ей было всего 18. Она у нас всегда была болезненная, хрупкая. Только выровнялась, замуж собралась… и ВСЕ! ВСЕ!!! – заорал Николай.

Я подошел к нему и положил руку на плечо.

– Коля! Коля! Успокойся! Пойдем, выпьем.

Он был маленьким, жалким, по его щекам катились слезы.

Мы прошли в гостиную, сели за стол. Коля-маля достал из сумки водку, хлеб, грибы, банку ветчины, стаканчики. Хлюпнул носом, утерся рукавом. Вскинул голову, поглядел на меня. Глаза его были мутны и красны. В этот миг он показался мне страшнее вампира.

– Не трави душу, – сказал я, – все мы прошли через это. Мстить, но не впадать в истерику. Я верю, весной мы свалим из этого сраного городишки. Мы найдем других людей… женщин… У тебя будет семья, дети…

– Семья… дети… – как эхо повторил Николай.

Я быстро наполнил стаканы. Мы выпили, стали есть. Я наблюдал за моим другом по несчастью. Похоже, он пришел в себя. Успокоился.

– Давай еще по чуть-чуть и за дело.

Николай странно посмотрел на меня.

– Давай…

Он выпил и, не дожидаясь меня, направился в спальню.

Я не стал торопиться. Пусть его, я сегодня уже утолил свою жажду мести. Задор бесстрашного убийцы вампиров прошел. Не спеша я сложил в сумку банки, хлеб, бутылку, стаканы, повесил ее на спинку стула и нехотя поднялся. Да, пепел мертвых не стучал в мое сердце. Но каким бы ни было настроение, работу надо было выполнять.

На пороге спальни я застыл, как вкопанный, пораженный открывшейся картиной. Коля-маля, только что убивавшийся по семье, насиловал инфицированную. Наяривал, дай Бог! Его голый тощий зад резво двигался у меня перед глазами.

– Эй! – окликнул я Николая.

Он остановился и оглянулся.

– Она живая и теплая. И их будет все меньше и меньше, пока не останутся одни вурдалаки. Я буду трахать их всех! Хочешь, становись в очередь. А нет, так пошел ты! – Он хохотнул и отвернулся, продолжив свое занятие.

Я наблюдал за ними. Безвольные ноги, раскинутые в стороны, вялое тело, большие груди, прыгающие от яростных толчков. Это было одновременно отвратительное и завораживающее зрелище. Так давно у меня не было женщины! Онанизмом природу не обманешь. Но я никогда не помышлял даже о том, чтобы начать насиловать инфицированных. Они были для меня по ту сторону жизни – разница между ними и упырями заключалась только в температуре тела.

Николай зарычал в оргазме, замотал головой, стиснул жестоко груди женщины. Она глухо застонала, задвигалась вяло. Руки ее были прикованы наручниками к спинке кровати.

«Обстоятельный мужик, – подумал я. – Не хочет лишних царапин».

Николай слез с инфицированной и встал подле кровати. Я не мог удержаться, чтобы не взглянуть на его влажно блестевший торчащий член. Потом посмотрел на женщину. Красный зрачок между раскинутых ног манил. Я ощутил, как начинает пульсировать в трусах мой член, быстро поднимаясь. Чтобы напарник не заметил этого, я круто повернулся и вышел в гостиную.

– Кто получает удовольствие, тот и работает! – крикнул я Николаю. – Кончай с ними, я осмотрю квартиру.

В кладовке, заваленная старыми одеялами, газетами, бутылками, лежала девушка лет 15–16. Моей старшей было столько же.

Я вытащил девушку в коридор и положил на пол. Погладил по волосам – они были длинными и того же цвета, что и у матери. Затем расстегнул пижаму. Груди ее были прекрасны… Сколько восхищенных взглядов могли собрать они, сколько радости принести кому-то. Не удержавшись, я провел ладонью у нее между ног и отдернул руку, словно обжегшись.