«Приключения, Фантастика» 1996 № 06

— Может, не надо?..

Парень замер в полусогнутом виде, после выпрямился, повернулся к Галинке, дотронулся до ее плеча и сказал как можно бодрее:

— Не беспокойся, все будет нормально, вот увидишь…

Галинка вздохнула и молча отошла к стенке.

Беглец поднял камень, перекинул из руки в руку, немного помедлил, а затем вполсилы саданул по двери.

Раздался резкий ноющий звук, прокатившийся стонущим эхом по мрачным и, казалось, уже давно всеми забытым коридорам этого древнего подземного хранилища.

Наверное, минуты три они стояли не шелохнувшись, прислушиваясь к гнетущей, звенящей в ушах тишине. Но за дверью по-прежнему оставалось безмолвно. Тогда парень снова, но уже несколько раз и настойчивее, с большей силой, протарабанил по тяжелым железным навесам.

Как только эхо умолколо, нехотя, с капризом, растворившись по лабиринтам этого зловещего подземелья, пленники уловили еле слышный цокот ботинок. А когда шаги поравнялись с дверью и собрались было проследовать дальше, парень вновь постучал. Но уже осторожно и не камнем — костяшками пальцев.

Шаги замерли, а через секунду — послышалось лязганье запоров. Дверь несмело, чуть-чуть, приоткрылась — и в образовавшемся проеме-щели появилась худенькая фигурка пожилого охранника.

Он прищуро оглядел помещение, вытянув вперед шею, но ничего не увидел — близорукие старческие глазки еще не привыкли к темноте. Тоща старик еще немного и уже смелее распахнул дверь. А увидев невесть откуда взявшихся людей, испуганно отпрянул и ошарашено округлил глаза. Рот перекосила судорожная гримаса, он замахал руками, будто отгоняя назойливых мух, и попятился назад.

— Спокойно, спокойно, — проворковал беглец, выставляя носок ботинка в проем двери и хватая старика за рукав. — Спокойно, папаша, мы не призраки, мы — люди… — И сразу же следом удивленно воскликнул: — Бог мой, вот так встреча! Здравствуйте!.. Вы не узнаете меня?

Галинка же вдруг резко шагнула вперед, изумленно оглядела охранника, ткнула ладошкой в блестящие пуговицы его новенького кителя и выдавила чуть не плача:

— Что это? Вы?.. Вы — в форме мрака?!

Старик продолжал обалдело пялиться на незнакомцев и ничего не мог внятно выговорить — лишь то и дело широко открывал свой беззубый рот, шлепая бледными потрескавшимися губами и испуская вместе с чесночным запахом подобие собачьего плача.

Но вскоре, убедившись, что неведомые «призраки» не собираются причинять вреда его драгоценной жизни, старик выдал что-то членораздельное:

— Я… я… меня заставили! — И сорвался на крик.

— Пантелей Елизарович, как вы сюда попали? — голос у девушки стал мягче, спокойнее.

— Я… я здесь служу, давно… — Взгляд его остановился на Галинке и принял более осмысленное выражение.

— Но почему вы в форме мрака? — вновь повторила она, но уже не так оторопело.

— Мрака? — вздрогнул старик; часто заморгал, с левого глаза соскользнула на грубую небритую щеку мутная слезинка. — А что это?..

— Это форма охранки, — выдохнула девушка, бросила на него осуждающий взгляд и брезгливо добавила: — Самая что ни на есть отвратительная, Пантелей Елизарович!

— Постойте, откуда вы меня знаете? — неожиданно сердито вопросил старик, обретая, кажется, свое естественное состояние.

— Да вы что?! — снова опешила девушка и только было собралась все ему объяснить, как почувствовала на своем локте руку беглеца.

— Не надо ничего говорить, — шепнул он. — По всей вероятности, он действительно видит нас впервые.

Она недоуменно, с вызовом, посмотрела на своего спутника, а встретившись с его настороженным, чуточку растерянным взглядом, неожиданно успокоилась и отошла в сторону.

— Послушайте, — обратился беглец к старику, продолжавшему насупливо, с опаской, поглядывать на незнакомцев. — Вы поможете нам?

Охранник вновь быстро заморгал, затем неожиданно глянул мимо плеча парня и вдруг — глаза у него округло полезли из орбит. Он решительно переступил порог, остановился в двух шагах от висящей на стене картины, резко, неестественно для его возраста, оглянулся, удивленно вскинул ершистые, с проседью брови и хрипло прокричал:

— А где!.. Где картина?!

— Какая? — машинально вырвалось у Галинки, и она приблизилась к охраннику.

— Которая висела на стене! — рявкнул старик со всхлипом и, отпихнув девушку в сторону, подскочил вплотную к картине, чуть ли не воткнувшись в нее носом. Он внимательно оглядел полотно, казалось даже принюхиваясь к давно засохшей краске, затем растерянным, даже немного плаксивым голосом прибавил: — Которую поручили мне охранять?..

— Еще есть охрана? — круто сменил тему беглец. Лицо старика сделалось матовым, желваки на его обвислых щеках часто заходили, и он обомлело прохрипел:

— Вы ее сперли?!

— Да нет, — поспешил успокоить его парень. — Эта та самая картина.

— Та самая?! — Он пошатнулся и вновь оторопело уставился на полотно. — Врешь, на той были парень и девка! А на этой — только кресло и… и эта чертова мазня! Где та картина, олухи? Сейчас прибежит охрана и…

— Не беспокойтесь, — оборвала его излияния Галинка, вздохнула, печально улыбнулась. — Эта та картина. Только без нас. Мы сошли с нее. Приглядитесь к нам…