Приключения Филиппа в его странствованиях по свету

— Милая Элиза! я думала, что это такой прекрасный случай пріхать, что я могу быть полезна! извинялась Эмили.

— Благодарю. Какъ ваше здоровье, Мак-Гинтеръ? сказала угрюмая генеральша.

— Радъ видть васъ, Бэйнисъ, мой милый!

— Какъ вы поживаете, Эмили? Я не зналъ, что Эмиля тоже будетъ, Макъ. Надюсь, для нея найдётся мсто, сказалъ со вздохомъ генералъ.

Маіора поразило грустное выраженіе лица и блдность его свояка.

— Что съ вами, Бэйнисъ! вы желты какъ гинея. Здоровъ ли Томъ Бёнчъ?

— Пойдемте въ эту комнату. Выпейте грогу, Макъ. Огюстъ! О de vie!

— Comment! encore du grog, g'en'eral? сказалъ Огюстъ и, пожавъ плечами, отправился за требуемымъ напиткомъ.

Сестры пошли обниматься; зятья удалились въ столовую, гд генералъ Бэйнисъ сидлъ мрачный и одинокій цлые полчаса, раздумывая о ссор съ своимъ старымъ товарищемъ, Бёнчемъ. Онъ былъ съ нимъ друженъ боле сорока лтъ. Они вмст были въ сраженіяхъ, оба уважали другъ друга, каждый зналъ, что другой упрямъ какъ осёлъ, и въ ссор скоре умрётъ, чмъ уступитъ. Они имли ссору, изъ которой былъ только одинъ выходъ. Были сказаны слова, которыхъ ни одинъ человкъ на свт не могъ перенести даже отъ самаго короткаго и стараго друга — не удивительно, что Бэйнисъ такъ угрюмъ. семейство у него большое, средства не велики. Завтра онъ встанетъ подъ выстрлъ своего стараго друга. Не удивительно, говорю я, что у генерала такой торжественный видъ.

— Какъ теперь у васъ, Бэйнисъ? спросилъ маіоръ, посл продолжительнаго молчанія. — Что бдная Шарлотта?

— Чертовски дурно ведетъ себя, сказалъ генералъ, кусая губы.

— Нехорошо! нехорошо! бдняжечка! вскричалъ маіоръ.

— Непослушный бсёнокъ! сказалъ блдный генералъ, скрежеща зубами. — Мы посмотримъ кто кого послушаетъ!

— Какъ! у васъ была ссора?

— Сегодня за столомъ. Она пошла наперекоръ матери своей и мн! и выбжала изъ комнаты какъ трагическая королева. Её надо усмирить, Мэкъ, или мое имя не Бэйнисъ.

Мэк-Гиртеръ давно зналъ своего родственника, зналъ, что тмъ этого смирнаго, покорнаго человка, если онъ разсердится, трудно было утишить.

— Непріятно! Надюсь, что всё обойдется, ршился сказать маіорь это пошлое утшеніе, но видя, что оно не произвело никакого дйствія, вздумалъ прибгнуть въ ихъ общему другу и спросилъ весело:- что подлываетъ Томъ Бёнчъ?

При этомъ вопрос Бэйнисъ тамъ страшно захохоталъ, что Мак-Гинтеръ съ удивленіемъ устремилъ на него глаза.

— Полковникъ Бёнчъ совершенно здоровъ, сказалъ генералъ:- по-крайней-мр онъ былъ здоровъ полчаса тому назадъ. Онъ сидлъ здсь, и онъ указалъ на ложку, лежавшую въ пустой чашк.

— Что случилось, Бэйнисъ? спросилъ маіорь. — Разв что-нибудь случилось между вами и Томомъ?

— Полчаса тому назадъ, полковникъ Бёнчъ сказалъ мн слова, которыя я не перенесу ни отъ одного человка на свт, и вы пріхали какъ разъ вовремя, Мэк-Гиртеръ, чтобы быть моимъ секундантомъ. Тише! вотъ грогъ,

— Voici messiers!

И Огюстъ принесъ наконецъ грогъ, Пока генералъ говорилъ, испуганный Мак-Гиртеръ прихлёбывалъ intentusque ora tenebat.

Глава XXVII ШПАГИ ОПУСКАЮТСЯ

Генералъ Бэйнисъ началъ разсказъ, уже извстный вамъ и мн, подробно; онъ разсказалъ по-своему. Онъ долженъ былъ сильно бранить Филиппа, чтобы извинить свой измнническій поступокъ. Онъ долженъ былъ показать, что онъ никогда не давалъ общанія, а если и жалъ, то гнусное поведеніе Филиппа должно было снять съ него это общаніе. Я не удивляюсь, что генералъ быль разсержонъ. Такое преступленіе, какое онъ собирался совершить, нельзя было длать весело человку, который обыкновенно былъ кротокъ, великодушенъ и честенъ. Я не говорю, чтобы люди не могли обманывать, не могли лгать, не могли мучить, не могли поступать мошеннически, не лишаясь, своего спокойствія; но эти люди фальшивы, лукавы и жестоки. Они привыкли нарушать данныя общанія, обманывать своихъ сосдей и тому подобное. Но вотъ обыкновенно справедливый человкъ нарушаетъ свое общаніе, повёртывается спиною къ своему благодтелю и оправдывается тмъ, что клевещетъ на человка, котораго онъ оскорбляетъ. Это случай довольно обыкновенный, мои возлюбленные братья и милыя сестры-гршницы, но вы любите называть «циникомъ» проповдника, который говоритъ эту печальную истину, и можетъ статься, не хотите слышать объ этомъ боле одного раза въ недлю.

Итакъ, чтобы оправдать себя, нашъ бдный, добрый генералъ Бэйнисъ вздумалъ считать и выставлять Филиппа такимъ запальчивымъ, такимъ потеряннымъ человкомъ, что съ нимъ не слдовало держать даннаго слова, а полковника Бёнча такимъ грубымъ и дерзкимъ, что онъ Бэйнисъ, долженъ былъ вызвать его на дуэль. А о томъ, что для дочери его находится другой женихъ, богаче и приличне во всхъ отношеніяхъ, Бэйнисъ вовсе не упоминалъ, предпочитая говорить о безнадёжной бдности Филиппа, безславномъ поведеніи и грубомъ поступк.