Приключения филистимлянина из Ашдода сына Хоттаба

На его правом запястье красовалось кольцо – подарок царя Соломона вместе с другим схожим дубликатом как хитрость. Единственным различием между кольцами, которое знал сам Гассан, это металл, из которого они были изготовлены. И на каждом из них были разные символы. На ненастоящем кольце были слова на иврите «Венец всему», на подлиннике, на древнем иврите были слова: «И печати Соломоновой я подчиняюсь».

Поблагодарив нежно своих подруг, Гассан, одевшись в халат великого везеря – важный чин, придуманный и названный им самим в честь отделения камненосов, некогда набранного при строительстве храма Соломона в Израиле. Прославившись великими делами, Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, наслаждаясь жизнью во всей ее мере, довольствовался своим положением, не так часто вспоминая о своих коллегах, входивших в тот состав.

Три года назад судьба завела его в Ассирию, царство иной культуры с более бедственным положением народа, который назывался крестьянами. Простые обвыкшие люди подвластные своей доле. Ибо за свои места проживания они расплачивались дорого, той, большей частью, что сумели собрать за весь год. Земледельчество, был их единственный способ существования. Великий царь Ашшурдан Второй видел именно так порядок в своем государстве, как придерживались такой системе и правители городов этого царства. Поэтому крестьянам некуда было деваться, пока он оставался единоличным правителем всей Ассирии.

Девушки удалились в один из тайных проемов его опочивальни.

– Вишух А, – вдруг Гассан остановил одну из девиц.

Молодая особа девятнадцати лет откликнулась на свое имя. Втайне от своих любовниц Гассан имел к этой девушке не только желание, но и нечто, что заставляло его быть с ней до конца каждого дня. Все же по выбору своей половинки он никак не мог оставить ее при себе, простота в выборе любой из наложниц двора, в качестве жены, проживающих именно для утех высокопоставленных лиц государства, вводила его в заблуждение, и которым таким своим развлечениям Гассан намеревался положить конец.

Он взял одно из яблок в вазе, не спеша подошел к красавице. Черные очи пленяли филистимлянина, еще больше рождая в нем страсть. Вишух А и сама была весьма влекущей к себе личностью. Молчаливая, она имела свое мнение, всегда понимавшая юмор везеря. В ее взгляде он словно терял этот мир. Для него никого не существовало, даже стен, и вкусных яств, и спальных одеял, набитых мягким пухом.

– Возьми, – сказал он ей, едва теряясь при наложнице.

Девушка поблагодарила за подарок и скрылась. Гассан не сразу словно приходил в себя, но, тут же забывал о своих обещаниях забросить мысли о других женщинах Ашшура. День был впереди, и Гассан уже представил, как он слоняется по коридорам и незначительным для него разукрашенным переходам дворцового здания, пустоты, как он их называл, в том числе и триумфные вещи, являя собой современный вид достижения цивилизации, представлявшие собой яркие фигуры. Определение культуры Ассирии: в виде оружия, военного обмундирования раннего царства, которые словно извещали о том, что война есть смысл жизни прошлых ее руководителей, и такие понятия, подчеркивали их изображения в виде этих статуй. Филистимлянин хранитель порядка как помощник Ашшурдана, сына Тукульти Апаль Эшара, ныне отдыхавшего где-то у берегов Ниневии, оправившись от болезни с помощью Гассана покинув страну оставил его вместо себя для укрепления царства, или попросту хозяйничать в Ашшуре как новому заместителю.

В подчинении новопоставленного везеря входила часть жреческих гильдий, но та, где господствовало язычество. И это была основная часть жителей, поклонников многобожия, к которым Гассан относился более или менее, но с деловым подходом к этим особам. Жрецы как бы поддерживали внутренний порядок всего государства, этим Гассан и дорожил. Он неплохо стал разбираться в политике.

Не дожидаясь обходчика, главного прислужника в царских покоях, Гассан без какого-либо интереса, как в последнии дни, подошел к окну. Из него был вид самой большей части города. Этот обзор располагал к созданию планов на день. Так он считал, окинув взглядом свои владения, хорошо принималось решение, чем заняться в предстоящий день. Так было нужно ему, таким образом он принимал эти действия за некую традицию, что не зависило от того день это или другое время суток. Хотя такие мероприятия его со временем в форме властвования начинали угнетать, словно захватившей им ленью, он заставлял себя делать хотя бы это.

Обычно, когда везерь просыпался, об этом знали на кухне, и главный обходчик уже спешил по тайной винтовой лестнице в покои Гассана. Не дожидаясь его, Гассан успел одеться в бархатный легкий халат, сменив спальную атласную длиннополую рубаху, до того как подойти к проему окна своей почивальни открывавшего панораму.

На ум приходила та юная аравийка, которую он недавно отпустил. Проводив наложницу неравнодушным взором, и только потом, переодевшись, направился к окну.