Приключения филистимлянина из Ашдода сына Хоттаба

Осий родился в городе Беф-Орон, его матушка вела домашний уют. Отец его занимался перепродажей на рынке и вел переговоры с торговцами, где в большинстве случаев это были представители рыбацкой гильдии. С одной из гильдий однажды Хесен Бебедат, тогда еще Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб – часть имен в некоторых племенах Филистии имела дополнительные прозвания от имени своего лидера, – вступил на землю Израиля, прибыв в Яффу. Не знал, с чего ему начать. Поблагодарив своих помощников частью сбережений, что он приобрел за Лоскутика, филистимлянин в первую очередь принялся искать работодателя, а заодно и ночлег.

На побережье толпилось много народу, в основном это были рыбаки и торговцы. Здесь же предлагали и другой товар: муку, крупу, но как правило редко, потому как снабжение этим товаром на рынок израильского царства подходило отовсюду. Но то, что действительно было затруднительно в поставках для самой страны, – это строительный материал. Припасы, продукты, приправы экзотические везли с мест, где разливался Нил, как и тростниковую бумагу, изготовлением которой, собственно, и славился Египет, где царство включало название обеих этих земель, где растет тростник, или Та-шемау, и Та-меху – земля папируса.

Хесен об этом государстве вряд ли знал и мог лишь слышать о нем, живя на своей земле не имея для себя знаний о других народах. Его родина Филистия одна из частей ханаанских племен, оставшаяся со своими устоями, в отличие от народа Иерихона, который, в свою очередь, развил в себе культуру, быт, натыкалась на какие-то конфликты с соседними племенами, оставаясь со своей иерархией, ограничиваясь схожестью от других народов лишь в развитии дворового хозяйства лидера своих племен. Ныне могла едва ли сравниться с разросшимся новым государством на Ханаане – царством Израиля.

Хесен, обходя шумно обсуждающих вокруг людей, между торговцами и рыбаками заметил двоих. Один из них был ему знаком – это рыбак Евсаил, по его рассказам, когда Хесен плыл в его баркасе, тот поделился тем, что его хижина находилась у самого Большого моря. Второму общающемуся с рыбаком человеку было около сорока пяти лет.

– Не могу я тебе поднять такую цену, Евсаил, – говорил мужчина, вероятно, давно знавший его. – Ты глянь, какая мелкая. Я видел намного крупнее и за такую же цену, – добавил торговец.

– Так то же у берегов выловлена! Ты знаешь, чем они там питаются. Падалью и разными фекалиями, – торговался с ним еврей Евсаил, – человеческими, – добавил он, заметив, что торговец задумался над его словами.

– А та, что моими ребятами выловлена, вот она! Так это мы на шесть рисов19 вглубь от берега ходили, – приукрасил торговец рыбой.

Во взгляде израильтянина читалось, что он уже уступал по цене. Подошедший к ним Хесен ненароком подслушал их разговор.

– Да сними ты с него один гир! Пусть человек порадуется, – сказал Хесен, он знал, что от берега моря ловля рыбы с баркасов велась чуть больше чем за три риса. Евсаил был опытным рыбаком и сметливым человеком, в частности, он имел небольшой опыт и в торговле. Еврей задумался. «Один гир ни о чем, – подметил рыбак, – а клиенту скидка понравится». Идея Хесена пришлась рыбаку по нраву, но он также не спешил радовать клиента.

– Ну да, могу скинуть один гир, – сказал Евсаил.

И вместо того чтобы отдать сумму за действительную цену равной рыночной ее стоимости, Евсаил увеличил ее от своего имени на большую часть, приукрасив историей о протяженности мест ловли. Хесен же знал, а покупатель только догадывался, что рыба везде одинакова. Все же обрадованный, не подав вида, мужчина приобрел три корзины свежевыловленной рыбы. Но торговец не был бы торговцем, зная, что его надули, однако выбора у него не было, нужно было скорей спешить на продажу товара на общественном рынке, собственно, не теряя при этом ни времени, ни клиентов, он просто поднимет цену за продажу, только и всего. А рыба всегда была ходовым товаром во всех починках.

– Будьте добры, молодой человек, отнесите корзины к повозке. – Израильтянин подметил добродетель Хесена и взамен ухищрений рыбака решил проявить благосклонность к чужаку, заодно, предложив подработку.

Разместив поклажу на телеге с помощью филистимлянина, отдав ему один гир, они расстались.

– Молодой человек! – вдруг окликнул его торговец.

Хесен обернулся, направляясь уже в сторону города.

– Я бы мог вам предложить работу. Точнее, сказать, куда можно обратиться по поводу ее поиска, если вам интересно, – сказал торговец.

По виду Хесена можно было определить, что ему, как новоявленному гражданину на Ханаан, нужна помощь. Поняв, что он хороший человек, торговец решил ему помочь и в этом. И после некоторого с ним общения Хесен принял его предложение. Из разговора Хесена с торговцем по пути тот понял, что филистимлянин в срочном порядке был в поисках крова.

– А ты попытай на рынке счастья. Там, знаешь ли, много о чем можно узнать. Например, о нашем царе. Соломон, наш царь, самый наимудрейший человек, и еще о том… – Торговец понизил голос, приблизившись почти вплотную к ушам Хесена.