Приключения Карла Фрейберга

Вечером репортеры уголовной хроники получили от гра­доначальства для своих газет интересное сообщение.

А на следующее утро читатели газет узнали, что «поли­цией ведутся деятельные розыски по делу ограбления ма­газина Федорова. Полиции удалось напасть на верный след преступников, которые скрылись в провинцию, куда в нас­тоящее время командированы лучшие агенты сыскной по­лиции».

Затем шло описание подарка Отеро, история яхты и все подробности вчерашней ночи.

С этого дня газеты стали регулярно публиковать подроб­ности следствия. Вскоре публику известили, что следы гро­милы найдены в городке Чугуеве, Харьковской губернии.

Что же касается Фрейберга, то он только и делал, что пи­сал эти небылицы и отправлял их каждый день в градо­начальство, чтобы они попали репортерам. Само следствие он временно прекратил и ограничился лишь тем, что установил над магазином Федорова самый строгий, тайный надзор, и даже, с согласия хозяина, поместил одного из сы­щиков в сам магазин приказчиком.

Но это не дало никаких результатов.

Однажды, когда Пиляев сидел у себя в комнате, Фрейберг зашел к нему.

- Ну, что? - спросил Пиляев. - По лицу вижу, ты при­нес какую-то новость.

Сбросив легкое пальто, Фрейберг поздоровался с товари­щем.

- Ты угадал, - ответил он, садясь на турецкий диван. - Есть новость.

- По федоровскому делу? - с живостью спросил агент.

- Не совсем, но касается его. Вчера вечером мне удалось, наконец, точно установить, кому ранее принадлежал брил­лиант, подаренный испанке.

- Ну!

- Его в числе прочих драгоценностей похитили семь ме­сяцев назад из магазина Блеттера...

Пиляев широко открыл глаза:

- Но... как удалось узнать это?!

- Очень просто, - небрежно ответил Фрейберг. - Этот камень чистой воды и большой величины, а на одной из его граней есть еле заметная трещина. Ювелиры прекрас­но знают малейшие дефекты своего товара, и мне почему- то пришло в голову обратиться сначала к тем из них, кто был хоть раз обворован за последние два года, то есть за то время, когда в Москве и Петербурге особенно участились грабежи и кражи именно в ювелирных магазинах. Таких магазинов, не считая федоровского, оказалось в Петербур­ге три. За два года в них похищено драгоценных камней на двести семьдесят четыре тысячи.

- И там признали камень? - спросил Пиляев.

- Да. Его признали именно в магазине Блеттера. По книгам продажная цена этого камня тысяча шестьсот руб­лей. Но самое важное то, что теперь я знаю: кражи у Блет- тера и у Федорова совершило одно и то же лицо.

- Каким образом?

- При краже у Блеттера громила, как и у Федорова, от­личился тем, что исковеркал массу золотых и серебряных изделий, не унеся их с собой. Он взял лишь камни и самые ценные бриллиантовые, изумрудные и рубиновые вещи­цы.

- Черт возьми, вот это важно! - воскликнул Пиляев.

- Да, это открытие несколько облегчает нам работу: поймав громилу, мы получим в руки виновника не одного, а нескольких преступлений.

- О, если бы нам удалось выловить эту шайку! — вос­кликнул Пиляев.

- И ведь подумать только, негодяй целый вечер сидел чуть не рядом с нами в кабинете! - усмехнулся Фрейберг. - Простая, маленькая случайность - и он уже был бы в на­ших руках.

- Да, - согласился Пиляев. - Познакомься мы с цыган­кой Шурой двумя часами раньше и пролюбезничай он в кабинете с Отеро часом больше, он уже сидел бы там, где ему по справедливости давно нужно было бы сидеть.

- Ну ничего... - пробормотал Фрейберг, - с завтрашнего дня я поставлю ему еще одну ловушку. Если он читает газеты - а в этом я не сомневаюсь - то он, вероятно, от души хохочет над нами. Ведь, судя по газетам, его ищут в Чугуеве, и он чувствует себя прекрасно и преспокойно в Петербурге.

- Что же вы хотите предпринять?

- Весь свой замысел я основываю на том, что негодяю необходимо возможно выгоднее реализовать то, что он на­грабил, — ответил Фрейберг. — Но пока я не скажу вам ниче­го. Возможно, что в этой попытке я снова потерплю неуда­чу, так по крайней мере нечего заранее праздновать победу.

IX

Дела бриллиантщика Федорова, видимо, так сильно по­качнулись из-за грабежа, что в торговом мире с каждым днем все настойчивее стали поговаривать о неминуемом близком банкротстве фирмы. Сам Федоров ходил мрачнее ночи, почти ни с кем не разговаривал и все время прово­дил за торговыми книгами и в писании писем. Но вот, на­конец, пробил его последний час.

Когда в один прекрасный день петербуржцы взяли утром в руки газеты, они прочли, что банкротство Федорова - факт уже совершившийся. Купеческий суд признал Федо­рова несостоятельным должником, и на оставшееся имуще­ство была назначена ликвидационная комиссия.

Вскоре после этого почти во всех газетах появилось объявление о том, что магазин Федорова сдается в аренду, а товар продается с аукционного торга. По всем вопросам относительно аренды и товара рекомендовалось обращать­ся к одному из членов комиссии, который целый день на­ходился в магазине.