Приключения Карла Фрейберга

- Аминь, - произнес сторож. - Пожалуйте, люди честные. Для благого дела всегда найдется место. Багаж, что ли, ка­кой у вас?

- Есть, есть! Только ты уж не беспокойся, старина! Мы люди крепкие, не будем тебя беспокоить.

С этими словами из брички выскочили два человека, одетые в русские поддевки. При помощи возницы они раз­вязали прикрепленную к задку большую корзину и вта­щили ее на лестницу. Затем с брички были вынесены еще две корзины поменьше, два тючка с подушками, ларец и прочая мелочь.

Дав на чай вознице, приезжие внесли вещи, по указанию сторожа, в довольно просторную светлую горни­цу и попросили подать себе самоварчик.

При свете зажженной висячей лампы сторож разглядел гостей. Один из них был коренастый мужчина невысокого роста, полный и широкоплечий. На вид ему было лет со­рок, и каштановые волосы уже начинали седеть. Его мож­но было бы назвать красивым, если бы не странное, нем­ного жесткое выражение глаз, хмуро смотревших из-под густых нависших бровей.

Другой оказался помоложе и, судя по тому, как обращал­ся с ним старший, состоял, вероятно, у того на службе.

«Купец и приказчик», - подумал про себя сторож, отправ­ляясь за самоваром.

Когда он возвратился к приезжим, то увидел, что одна маленькая и большая корзины уже открыты.

В большой корзине ему сразу бросился в глаза образ Христа Спасителя, лежавший поверх белья и разных сверт­ков. Образ был небольшой, но в нарядной ризе, на которой ярко сверкало несколько драгоценных камней.

- Вот и вашему монастырю привезли подарочек, - произ­нес старший, указывая на образ.

- Спаси вас Христос! - ответил сторож, с удовольствием разглядывая икону. - Славная работа!

- Плохого не жертвуем, - самодовольно проговорил ку­пец. - По-нашему, по-купеческому, выходит: что дешево - то гнило! А святому месту гнилой товар негоже подно­сить!

- Что и говорить, - согласился сторож, расставляя на столе чайный прибор. - А как вас записать прикажете?

- Егор Пафнутьевич Пустохвалов... Первой гильдии ку­пец. А это, значит, будет мой приказчик, Никита Демьяно­вич Власов. Хочешь, чтоб сейчас паспорта отдать?

- Что вы, Господь с вами! - запротестовал сторож. - Прописать можно и завтра. Я только ведь, чтоб в книгу за­писать, в случае, если кто спросит.

- Ну, делай как знаешь, - хладнокровно ответил купец. - Ранняя-то когда у вас начинается?

- В шесть, батюшка.

- Так уж сделай милость, разбуди нас.

- С удовольствием. Да только от звону вы и сами прос­нетесь.

И, поклонившись в пояс купцу, сторож вышел из комна­ты, сказав, что зайдет за самоваром утром.

Лишь только дверь за стариком затворилась, старший из приезжих живо вскочил с места и тихо произнес:

- Ну, Миша, до ранней обедни осталось всего каких- нибудь два с половиной часа. Давай-ка запремся, да разбе­рем, что оставить и что взять с собой.

С этими словами он подошел к двери, осторожно открыл ее и, вынув ключ, торчавший снаружи, запер дверь изнут­ри и облегченно вздохнул. Затем вместе с тем, кого назы­вал Мишей, он подошел к большой корзине и вынул из нее несколько вещей, лежавших сверху.

Докопавшись до какого-то большого, тщательно упако­ванного в клеенку предмета, занимавшего почти всю кор­зину, приезжие прекратили работу и снова закрыли корзи­ну на замок.

Вынутые вещи были размещены в двух других корзи­нах, а образ и некоторые предметы из них расставлены в комнате.

- Ну, теперь готово! - произнес тот, которого звали Ми­шей. - Ты, Сергей, сегодня не особенно торопись. Мы ведь порядочно устали! Отдохнем как следует, а завтра после службы сделаем и остальное.

- Ладно! - отозвался старший.

Замкнув корзины, оба приятеля открыли дорожный по­гребец, и на столе появились жареные цыплята, ростбиф, масло, сыр, бутылка дорогого коньяка и две бутылки крас­ного вина.

- Ну, можно и подкрепиться! Валяй, Мишка! - сказал старший, наливая коньяк в две объемистые серебряные стопки.

Путники стали закусывать, обильно сдабривая еду конья­ком, а затем вином.

На славу подкрепившись, они тщательно убрали все ос­татки еды и, раздевшись, заснули, как убитые.

В половине шестого сторож постучал в их дверь. Но, ви­димо, путники спали очень крепко, так как ему пришлось стучать раз пять, прежде чем за дверью послышалось вор­чание и сонные вздохи. Наконец дверь отворилась, и сто­рож вошел в комнату, чтобы убрать самовар и чайную по­суду.

Покряхтывая и позевывая, путники умылись, оделись и отправились в церковь.

Отстояв раннюю обедню, они прошли к игумену, у кото­рого пробыли около получаса, и с ним вместе возврати­лись в отведенный им номер, где и передали игумену свой дар монастырю.

Польщенный подарком старик просидел с ними за чаем некоторое время, расспрашивая о торговых делах, и ушел, обещав навестить их на следующий день.

Когда игумен ушел и сторож убрал посуду, старший пут­ник многозначительно взглянул на младшего. Видимо, сра­зу поняв значение взгляда, тот встал и открыл обе малень­кие корзины. Нагнувшись над ними, оба стали вынимать из них свертки, сортируя их в две кучи.