Приключения мистера Вулписа (СИ)

Фог с трудом оторвал взгляд от произрастающей под окнами травы, в которой как по зелёным волнам, плавал их дом, и увидел страшную чёрную тучу, нависшую над Северным лесом.

Туча двигалась очень быстро, и чем дольше Фог на неё смотрел, тем больше она становилась, пока наконец не перекрыла собою солнце.

Чудовищная тень обрушилась на Лунный Холм, и в хибаре резко похолодало. Фог без удивления выдохнул облачко пара, слишком одурманенный спокойствием, чтобы углядеть подвох.

— Погода портится, — не сильно впечатлился он.

Мистер Вулпис сердобольно щурил глаза на своего ученика, дым из его трубки превращался в заиндевелый туман.

— Я спас тебя, — вздохнул он убито, — воспитал как родного сына, отказался от собственной свободы не для того, чтобы ты был грудой металлического хлама, а для того, чтобы ты жил, жил за меня и вместо меня, понимаешь? Тебе нельзя умирать, Рая для роботов не существует…

Фог в недопонимании наклонил голову. Мирная улыбка сползла с лисиной морды. Невыразимая неясная грусть бурлила внутри, подкатывая к горлу комом. Из его глаз что-то полилось, полилось на стол — капля за каплей. Точно также над Лунным Холмом накрапывал дождь. Он усиливался с каждой новой слезой, пока не влил косыми острыми струями, склоняя травы к земле, сбивая цветочные бутоны и вымешивая всё в грязь.

В какой-то момент мистер Вулпис растворился в дыму, а небо побагровело, окрасив дождь в красный цвет.

— Учитель! — Фог стал носиться по опустелому дому, отгоняя от себя снежную пыль. Она искрилась алым и не собиралась оседать, иногда преображаясь в силуэты зверей, которых лис вроде бы и знал, но вспомнить до конца не мог.

Ставни задребезжали, весь дом истошно скрипел и качался, как попавшая в шторм лодка. Через окна хлынула вода.

Фог машинально взялся за ставни, чтобы их закрыть, но поток был столь силён, что лис не справлялся. Багряная волна снесла его в центр комнаты, дом в его глазах перевернулся: потолок оказался внизу, а дощатый пол, убогая кровать, стол, стулья и книжные шкафы — всплыли на поверхность.

Фог, вероятно, позабыл, что вода может его уничтожить, позабыл он, наверное, и о том, что в дыхании для мека нет необходимости. Именно поэтому он не отключился, не сломался, а просто начал тонуть, пуская изо рта пузырьки воздуха.

Дом снова кувыркнулся, и Фог под давлением волны выплыл на поверхность и уцепился за ножки стола — единственной вещи, которая ещё держалась на плаву.

Забравшись на стол как на плот, мокрый и объятый ужасом, лис свалился на бок, точно подстреленный, и стал хватать ртом воздух.

Он всё ещё не совсем осознавал абсурдности происходящего, поэтому, как и всяк нормальный зверь, был преисполнен страха за свою жизнь и горя о смерти своего учителя.

Мистер Вулписа больше нет, его казнили за колдовство. Все эти годы Фог жил и верил, что это не так, что учитель не умер и однажды заявится на Лунный Холм и всё будет как раньше. И только сейчас, потеряв мистера Вулписа заново, Фога постигло осмысленное горе и неминуемое принятие факта, что это и правда конец. Это было ужасно, больно и несправедливо, а ещё… до одури одиноко, ведь учитель был последней ниточкой, связывающей Фога с реальностью и с самим собой.

Он сжался в комок, пряча мордочку в лапах. В это самое время животная шкура начала отслатваться — пласт за пластом, оголяя сталь на лисьих конечностях и спине. Фог заподозрил неладное, когда подушечки на его пальцах заблестели металлом. Он брезгливо осмотрел себя, провёл лаппой по лысому обрубку хвоста, и в нехорошем трепете склонился над водной гладью — ещё розоватой, но уже ровной и невозмутимой.

Мордочку лиса будто плавилась, шерсть сошла с его шеи, а под глазом сиял стальной фингал. Надеясь смыть этот кошмар, Фог плеснул на себя воды, но вода лишь ускорила процесс. Кусок, ещё один…

Фог ударил воду кулаком и зажмурился от невыносимой горечи, с которой выпустил из своего нутра крик. Тьма наступила внезапно, словно планету заглотил космический кит. И даже когда нагрянула тишина, а лис открыл глаза, тьма по-прежнему была и проявлялась во всём.

Никакой воды, никакого неба, никакой ветхой хибары. Только безобразная темнота, которую и пространством назвать нельзя.

Фог Вулпис пребывал в темных глубинах собственного сознания. Он не был ни живым, ни мёртвым, ближе всего он сейчас был к понятию — пустой.

— Где я? — спросил он и не узнал свой голос — надтреснутый и плаксивый, исходящий одновременно из него и откуда-то из вне. — Кто я? — Лис забыл своё имя.

— Я не хочу быть одним в темноте, — сказал он, ощупывая бесформенную чернь под лапами. Ржавчина осыпалась с его живота, как песок.

Он пошёл вперёд — туда, где не было ни края, ни конца, ни горизонта, ни чего-либо.

— Я не хочу быть один в темноте! — повторился он, но пустота на то и пустота, чтобы не отвечать.

Ещё секунда, и лис забыл не только своё имя и искусственную природу, но и всё, чем когда-то был. Он смотрел на свои ржавеющие лапы и уже не ассоциировал их с собой.

Во мраке чиркнул огонёк — слабый и бледный.