Приключения мистера Вулписа

На сцену вышли крысы в масках из железного мусора. Они беззвучно грозили пальцами смущенному Боуи.

— Другие Северные великаны высоко оценили изобретение Великана-ученого и потребовали у него создать бронированных роботов для войны. Чтобы не напугать дочь, Великан-ученый намеренно спроектировал их звероподобными.

С другой части сцены возникло «войско» мышей с палками и трубками, имитирующих ожесточённую битву с Северным народом.

— Великаны Южного государства не могли себе позволить отправить на войну роботов, вместо живых войнов. Потери их армии были неисчислимы…

Мыши глупо попадали, повысовывав языки и скорчив полные мучений рожицы.

— Перейдя в тактическое отступление, они разработали вирус. Заражая роботов, он выводил их из строя. Вот тогда-то Девочка-великан и узнала о том, что её лис — ненастоящий. Вирус заразил его, но не сломал, потому что лис этот имел особенное сердце, не как у других роботов. Однако, что-то произошло с ним, и он напал на Девочку-великана, откусив ей конечность. — Жанна вновь вошла в роль Девочки-великана и стала колотить Боуи в грудь одной лапой, приговаривая: — Избавься от него, папочка-великан! Мой лис — злой! Я его больше не люблю!

Прожектора погасли, фигуры актеров растворились во мраке.

— Но лис их опередил, — после короткой паузы выдал разбитый голос. Когда прожектора снова включились, всё выкрасилось в багрянец, и белая шерсть кошки, как губка, впитала каждую каплю цвета. Жанна стояла на сцене одна: — Оставляя после себя след из крови великанов, что попадались у него на пути, он сбежал…

Спектакль подошёл к логичному завершению, крысы и мыши сошли со своих мест и зааплодировали.

— Мне понравился момент с откусыванием конечности! — весело произнёс Даск на ухо мистеру Вулпису. — А вам, Сир? Эй, куда же вы?

Фог Вулпис в беспамятстве покинул зал. Не бегом, а шагом твёрдым и уверенным, без истерик — это не в его манере, — лис вышел за дверь, в тёмную ночь, игнорируя преследование Даска. Мистер Вулпис мог бы идти так вечно, но мысли, как и доставучая летучая мышь, нагоняли его, куда бы он не свернул.

— Что с вами, Сир? — хлопал крыльями Даск возле его плеча.

— Разве ты не понимаешь? — бросил лис раздражённо. — Спектакль был про меня. Я — чудовище! И Жанна всё это время знала о моём происхождении!

— О!

— Почему она рассказала об этом Боуи? Почему не мне? К чему весь этот спектакль?! — чеканил шаг мистер Вулпис, отдирая от себя клоки шерсти. — Это даже не я! — рыкнул он, угрожая когтями своему отражению в хромированной стене дома. Это был первый раз, когда он выпускал когти и скалил клыки. — Я ношу чужую шкуру, Даск! Шкуру несчастного мёртвого лиса!

Мистер Вулпис припал к стене, мордой уткнувшись в предплечье лишённой шерстяного покрова лапы.

— Несправедливо… — прошептал он, ни к кому не обращаясь.

— Что именно вы называете несправедливым, Сир? Наш эгоистичный мир? — предположил Даск. — Или то, как обошлись с вами ваши подлецы-друзья? А может, всю эту историю с великанами?…

— То, что я чувствую сейчас! — вскрикнул лис.

— А что вы чувствуете, Сир? Гнев? Ненависть? Или…

— Я ведь мек, Даск… Чудовище.

— Э-э, да-а?

— Я не должен ничего чувствовать! Откуда же тогда эта боль?

Крысиная детвора, пинаясь, прикатила к лапам лиса корону. Миллионы красных глаз зажглись по всей улице — в каждой точке города: в окнах, на крышах домов, в закоулках и на площадях, на трубах и проводах. Всюду.

— Быть может вы и чудовище, Сир, — заговорил Даск после непродолжительной паузы. — Но мы и сами — монстры… К чёрту мир, господин Вулпис! К чёрту Короля Боуи! — Да здравствует наш новый Король! — провозгласил он, и город вторил ему возбужденным гулом: — Да здравствует Король Монстров!

Глава 24

Три стороны

— Невообразимо, милорд! — надрывал голосовые связки Роланд Бэрворд. Весть о съедении господина Беана волками в самом деле стала для него неожиданностью. — Бром и его шайка совсем страх потеряли! Нападать на аристократов!

Визит Микаэля Де Муара переполошил всю «Медвежью берлогу». Его приезд к мэру был внезапным и бесцеремонным, что совсем не свойственно сдержанной и педантичной натуре лорда-канцлера. Господин Де Муар и сам недолюбливал всякого рода спонтанности, но дело, с которым он явился, не терпело отлагательств, ведь речь шла о жизни его дочери.

Растопырив уши, любопытная Ника подслушивала их за дверью кабинета, шикая в сторону неодобряющего её действий слуги — Бартоломеуса. Конь нервно жевал губу, копыта его чесались отлупить зайчиху прямо на месте, но приказ мэра противоречил его желаниям. Нику ни в коей мере не смущал тот факт, что персона на приёме у господина Бэрворда превосходит в статусе самого градоначальника, и любой шум (а зайчиха была по природе своей шумлива) — угроза их общего благополучия.

— Перестаньте! — стрельнул мрачным взглядом Микаэль Де Муар. — Уж мне-то известно, благодаря кому Бром до сих пор на свободе…

Под бровями господина Бэрворда пролегли глубокие тени: