Приключения Оливера Твиста

There was the little church, in the morning, with the green leaves fluttering at the windows: the birds singing without: and the sweet-smelling air stealing in at the low porch, and filling the homely building with its fragrance.	Утром - служба в маленькой церкви; там за окном шелестели зеленые листья, пели птицы, а благовонный воздух прокрадывался в низкую дверь и наполнял ароматом скромное здание.
The poor people were so neat and clean, and knelt so reverently in prayer, that it seemed a pleasure, not a tedious duty, their assembling there together; and though the singing might be rude, it was real, and sounded more musical (to Oliver's ears at least) than any he had ever heard in church before.	Бедняки были одеты так чисто и опрятно, так благоговейно преклоняли колени, как будто для удовольствия, а не во имя тягостного долга собрались они здесь вместе; а пение, быть может и неискусное, звучало искреннее и казалось (во всяком случае Оливеру) более музыкальным, чем слышанное им прежде.
Then, there were the walks as usual, and many calls at the clean houses of the labouring men; and at night, Oliver read a chapter or two from the Bible, which he had been studying all the week, and in the performance of which duty he felt more proud and pleased, than if he had been the clergyman himself.	Затем, как всегда - прогулки и посещение чистеньких домиков рабочего люда, а вечером Оливер прочитывал одну-две главы из библии, которую изучал всю неделю, и чувствовал себя более гордым и счастливым, чем если бы он сам был священником.
In the morning, Oliver would be a-foot by six o'clock, roaming the fields, and plundering the hedges, far and wide, for nosegays of wild flowers, with which he would return laden, home; and which it took great care and consideration to arrange, to the best advantage, for the embellishment of the breakfast-table.	В шесть часов утра Оливер был уже на ногах; он блуждал по полям и обшаривал живые изгороди в поисках полевых цветов; нагруженный ими, он возвращался домой, и тогда нужно было заботливо и внимательно составить букеты для украшения стола к первому завтраку.
There was fresh groundsel, too, for Miss Maylie's birds, with which Oliver, who had been studying the subject under the able tuition of the village clerk, would decorate the cages, in the most approved taste.	Был и крестовник для птиц мисс Мэйли; Оливер с большим вкусом убирал им клетки, научившись этому искусству у многоопытного приходского клерка.
When the birds were made all spruce and smart for the day, there was usually some little commission of charity to execute in the village; or, failing that, there was rare cricket-playing, sometimes, on the green; or, failing that, there was always something to do in the garden, or about the plants, to which Oliver (who had studied this science also, under the same master, who was a gardener by trade,) applied himself with hearty good-will, until Miss Rose made her appearance: when there were a thousand commendations to be bestowed on all he had done.	Когда с этим бывало покончено, его обычно отправляли в деревню для оказания кому-нибудь помощи или устраивали иной раз игру в крикет на лугу, а бывало и так, что находилось какое-нибудь дело в саду, которым Оливер (изучавший эту науку под руководством того же наставника, садовника по профессии) занимался весело и охотно, пока не появлялась мисс Роз. А тогда его осыпали тысячью похвал за все, что он сделал.
So three months glided away; three months which, in the life of the most blessed and favoured of mortals, might have been unmingled happiness, and which, in Oliver's were true felicity.	Так промелькнули три месяца - три месяца, которые в жизни самого благополучного и благоденствующего из смертных могли почитаться безграничным счастьем, а в жизни Оливера были поистине блаженством.