Приключения Пиноккио

Видя, что в рукопашную Петрушку не одолеть, мальчишки начали кидать в него книжками, норовили попасть прямо в голову. Но Пиноккио ловко уклонялся, а книжки одна за другой летели в море. Глупые рыбы переполошились и, высовывая головы, стаями плавали возле берега. Они думали, что книги можно есть, теребили их, дрались из-за арифметики, географии и диктанта. Привлеченный шумом, из воды вылез огромный Краб, и загудел, как простуженная труба:

— Перестаньте, дураки, возиться… С ума вы сошли шуметь на весь берег.

Но напрасно старый Краб говорил благоразумные слова! Пиноккио оглянулся, и крикнул ему с насмешкой:

— Эй ты, подводная харя! Пососи лучше конфетку от хрипоты!

В это время мальчишки, побросав все книжки в море, схватились за ранец Пиноккио; вытащили оттуда толстый задачник и запустили им в Пиноккио, но задачник угодил прямо в голову одному из озорников, — его звали Евгений.

— Ой, ой, ой, мама, — закричал он и повалился на песок, как подкошенный.

Мальчишки перепугались и бросились врассыпную. Пиноккио, окаменев от ужаса, глядел на раненого товарища. Потом бросился к воде, намочил платок и стал прикладывать ему к голове.

— Евгений! Милый, хороший, дорогой, открой глаза, — пожалуйста, — бормотал Пиноккио. — Это не я тебя ударил. Открой глаза, ради бога!

В это время захрустели по камешкам чьи-то тяжелые шаги. Пиноккио обернулся. Подходили два полицейские.

— Что ты тут делаешь? Что случилось? Почему этот мальчишка валяется? — спросили они у Пиноккио строго.

— Это мой товарищ.

— Что с ним?

— Ему дурно.

— Эге, да какое там дурно. Ему всю голову раскроили. Это ты его так отделал, бездельник?

— Не я!.. Не я! — бормотал Пиноккио, стуча зубами.

— Чем его ранили?

— Вот этой книжкой, — Пиноккио показал на валяющийся задачник.

— А книга чья?

— Моя…

— Ну, довольно дурака валять. Пойдем, поворачивайся!

Полицейские взяли Пиноккио под руки и повели, а на пути сказали рыбакам, чтобы подобрали Евгения, отнесли его к родителям.

Пиноккио шел между двух полицейских, ему казалось, что все это — страшный сон. В глазах двоилось, ноги дрожали, во рту пересохло, язык прилип к нёбу, в голове все спуталось.

— Пропал, пропал, — повторял про себя Пиноккио.

Они уже подходили к деревне. Вдруг ветер сорвал с Пиноккио шапочку, и она полетела и покатилась далеко, далеко…

— Позвольте мне поднять шапочку! — робко попросил Пиноккио. Полицейские посмотрели друг на друга, пошевелили усами, потом необыкновенно проницательно посмотрели на Пиноккио, подумали и сказали:

— Ну, ладно, беги, догоняй шапку.

Пиноккио побежал, продолжал улепетывать чем дальше, тем быстрее, схватил шапку и от полицейских прямо к морю, — только пятки сверкали. Полицейские скоро смекнули, что Петрушка их провел, и побежали за ним, но запыхались. Тогда они свистнули огромного бульдога, получившего первую премию на собачьих гонках, и пустили его в погоню за Пиноккио. Люди высовывались из окон, заинтересованные небывалым приключением. Но их любопытство так и осталось неудовлетворенным, потому что Пиноккио с бульдогом подняли густой столб пыли и скрылись из глаз.

Пиноккио угрожает опасность быть зажаренным на сковородке

Во время этой бешеной скачки была одна ужасная минута, когда Пиноккио уже считал себя погибшим. Алидор, — так звали бульдога, почти вцепился зубами ему в штаны, и Пиноккио уже чувствовал на спине горячее разъяренное дыхание. А берег был совсем близко, море весело играло бирюзовыми волнами в нескольких шагах. Собрав последние силы, Пиноккио сделал огромный прыжок, шлепнулся в воду и поплыл. Алидор с разбега бултыхнулся вслед за ним. Но он не умел плавать, барахтался, бил по воде лапами, чихал, — ничего не помогало. Алидора тянуло на дно. Он было совсем и нырнул туда, но последним усилием выскочил и залаял:

— Помоги! Тону!

— Ага, — обернувшись, крикнул Пиноккио, — а за штаны хватать — это тебе нравится?

— Спаси меня, милый Пиноккио, тону… буль… буль… буль…

У Пиноккио было все же доброе сердце. Он пожалел собаку, подплыл и спросил:

— Если я тебя спасу, ты опять, ведь за мной бросишься?

— Клянусь тебе! Клянусь, не брошусь… Вот тебе — собачья клятва.

И тонущий Алидор, клянясь, поднял над водой лапу…

Тогда Пиноккио, зная, что если собака дала собачью клятву, то скорее умрет, чем нарушит ее, схватил Алидора за ошейник, поплыл к берегу и помог несчастному выбраться на песок.

Алидор едва держался на лапах, он наглотался соленой воды и раздулся пузырем.

Вдали виднелись полицейские. Пиноккио бросился опять в воду и крикнул оттуда:

— Прощай, Алидор! Будь здоров…

— Прощай, Пиноккио, ты меня спас от смерти, я этого не забуду…

Пиноккио плыл все время близ берега. Когда полицейские скрылись из глаз, он огляделся. Между прибрежными скалами виднелся темный вход в какой-то грот, из которого вился легкий дымок.

«В гроте, наверно, кто-нибудь развел костер, — подумал Пиноккио, — пойду погреюсь и обсохну! А там видно будет»…