Приключения Сони в картинной галерее

Тот зажмурился. Всего пару секунд понадобилась Соне, чтобы рассмотреть, что его круглое лицо было добрым, как у сказочного богатыря. В обрамлении золотистых кудрей оно казалось почти детским, хотя на лбу уже залегли глубокие морщины, и вокруг глаз наметилась сеточка. Одет директор был в торжественный костюм (открытие музея, как ни как), на ногах – лакированные туфли. И то, и другое было испачкано, на туфлях красовалась глубокая царапина. «А ведь они, наверное, новые», – вдруг с сожалением подумалось Соне. И она направила свет вглубь коридора.

– Так как же? – переспросила она.

– Ну-у-у, я сначала обнаружил маленькую открытую дверцу в стене, на полу лежал этот самый фонарик. Я его подобрал и, пройдя ещё немного вперёд по коридору, услышал крик о помощи, поспешил на голос и вскоре обнаружил здоровяка со скрученным ребёнком на плече.

– Понятно. Спасибо ещё раз.

– Не за что. Я не смог бы пройти мимо, даже если бы ты вдруг тоже оказалась персонажем картины. Не выношу детских слёз. Сразу хочется бежать на помощь.

– Да, нам говорили, что Вы детей любите.

– Очень. Я даже хотел пойти работать в детский сад, но меня не взяли, сказали, что такими большими лопатами, – директор с сожалением посмотрел на свои ладони, – я детям носы поотломаю, когда захочу им просто вытереть сопли. Зато теперь я – директор музея. Ну, ладно, пошли? По дороге расскажем друг другу о себе. Не против?

– Не против. А тот клоун Вам ничего не говорил об этом месте?

– Нет, – директор озадаченно посмотрел на Соню. – Мне кажется, он не мог ничего рассказать, так как сошёл с ума.

– Ясно. Тогда я Вам расскажу всё, что узнала.

– Идёт.

И новые знакомые отправились дальше. Конечно, Соня вначале сверилась с картой.

Глава 8.

Браво, бис!

Теперь Соне было не так страшно идти по лабиринту. Ведь она была не одна. Андрей Андреевич сразу ей понравился.

Он безоговорочно поверил её рассказу о «Даме в Красном», принял как истину известие о том, что они находятся в параллельном мире. И даже не усомнился в правдивости Сониного рассказа о прошлогодних зимних приключениях. В порыве откровения Соня показала ему волшебный оберег, подаренный Дедом Морозом. Ей было приятно, что большой взрослый дядя может искренне верить в сказки.

– И вот, не прошло и года, как я вновь попадаю в историю, – закончила Соня.

– Да, уж! Везучая ты на приключения, – хмыкнул Андрей Андреевич, задумчиво глядя в уходящий во тьму коридор, по которому они шагали. – Надеюсь, что и это завершится хеппи-эндом.

– Теперь Ваша очередь рассказывать, Андрей Андреевич. У Вас есть семья?

Не успела Соня закончить фразу, Андрей Андреевич вдруг остановился. В свете фонарика Соня прочитала на его лице непередаваемую боль.

– Должна была быть, – еле слышно обронил он. – Тома, моя жена, умерла при родах. И ребёнок тоже.

Соня растерялась.

– Извините, – так же тихо сказала она. – Я не знала…

– Ничего, – мягко ответил Андрей Андреевич. – Ты не виновата. Просто я не могу забыть… Не будем о плохом. Надо надеяться на А-А-А-А-А!!!

И Андрей Андреевич внезапно исчез. Соня остановилась, посветила под ноги и ужаснулась. Она стояла на краю пропасти, дна которой, сколько не светила фонариком, девочка так и не разглядела. Зато чуть было не потеряла фонарик – из бездны дул сильнейший ветер, который едва не вырвал его из рук.

Ветер был неимоверной силы, поэтому Соня легла на живот, с опаской подползла к краю пропасти, снова попыталась посветить вниз. И сразу увидела поднимающегося в потоке воздуха Андрея Андреевича. Он барахтался, лёжа на воздушных струях, будто неумелый флаер в аэротрубе.

Она протянула руку, чтобы поймать его, но он забарахтался ещё сильнее, и в нечленораздельном оре Соня разобрала слова «Нет!» и «Вон!». Девочка едва не заплакала. Она тоже понимала, что слабому подростку не удержать большого дядю и не совладать с ветром, который не по плечу и взрослому.

Тогда её осенило: краски! Вскоре кривой, неказистый, но, главное, крепкий крюк косолапого подъёмного крана держал ошалевшего директора музея за ворот костюма. Андрей Андреевич беспомощно перебирал над полом коридора ногами, потому что кран заело, а продырявленный ворот костюма надёжно держал директора на крючке. Соня тем временем без сил растянулась на спине, прямо на холодном полу, ноги её больше не держали. И только теперь, глядя на потолок коридора, поняла, какой опасности избежал Андрей Андреевич: сверху свисали толи шипы, толи сталактиты, в потёмках было не разобрать, но выглядели они устрашающе мощно и остро. А главное, лететь до них было совсем недалеко – метров пять не более.

***