Приключения среди муравьев. Путешествие по земному шару с триллионами суперорганизмов

«Рой прокатился через гнездо муравьев-древоточцев, как будто его и не было, – сказал я изумленным деревенским парням. – И лишь крохотное меньшинство кочевников участвовали в убое. О чем это нам говорит?» Я театрально развернулся к молодым людям, ухмылявшимся моей вдохновенной речи. Они пожали мне руку и продолжили свой путь, беседуя между собой.

Мой краткий монолог привел меня к очевидному выводу. Рейды муравьев-кочевников были частями тела сверхорганизма, предназначенными для гораздо более крупных столкновений, чем те, которые я наблюдал до сих пор. Два дня спустя это подозрение подтвердилось.

7 Битва титанов

В первый вечер в Гашака-Гамти после долгого дневного поиска муравьев-кочевников я растянулся на твердой земле под открытым небом возле полевой станции и созерцал летающих надо мной попугаев. Но затем почувствовал движение в траве, повернул голову и стал свидетелем примечательного зрелища: строй красивых двухсантиметровых цилиндрической формы рабочих Pachycondyla analis находился прямо возле моего лица.

Ученые, изучающие Pachycondyla, установили, что рейды таких видов, как этот в Гашаке, происходят не так, как у африканских Dorylus и других кочевников. Обычно их ведет индивид, который разведал многообещающую популяцию термитов – их добычу – и мобилизовал пару сотен рабочих на уборку урожая. Сейчас я был тому свидетелем. Передвигаясь компактным отрядом 2 метра длиной и в 2–4 муравья шириной, рабочие передо мной маршировали ровным шагом со скоростью метр в минуту, следуя за вожаком к ужину. Отстающих не было. По сравнению с групповыми рейдами муравьев-кочевников этот рейд казался неторопливым и аккуратным до крайности – очередной пример того, что муравьи в маленьких сообществах двигаются медленно и осторожно.

Наконец муравьи исчезли в зарослях, где я уже не мог их проследить. Обойдя станцию по кругу, я увидел еще колонны, отправляющиеся от каждого из нескольких гнезд, которые, очевидно, работали по плотному и синхронному графику. Через полчаса муравьи снова появились из зарослей и направились домой точно таким же строем. Только теперь каждый держал в челюстях пучок из нескольких термитов, обездвиженных токсинами муравьиного жала.

Двумя ночами позже хилая колонна из гнезда Dorylus rubellus около кухни, повторяя маршрут, по которому шел рейд двое суток назад, проходила мимо одного из муравейников Pachycondyla. Некоторые муравьи rubellus остановились в сторожевой позиции с раскрытыми челюстями, не позволяя намного более крупным Pachycondyla тронуться в рейд. Каждую минуту один или два из осажденных Pachys (как их называют мирмекологи) высовывал голову из входа в гнездо и тыкал челюстями в мучителей. Иногда Pachy с успехом хватал кочевника и втягивал под землю, где, как я мог разглядеть, рабочие рвали его на части.

Примерно каждые пятнадцать минут в колонне муравьев-кочевников начинался всплеск активности, и рабочие rubellus затекали в дырку Pachy – двадцать, пятьдесят, сотня, настоящий блицкриг, долженствующий не дать Pachys реализовать последовательную защиту. Я представил происходящую внизу бойню, убийство беспомощных Pachys и пожирание их расплода. С фонариком я с трудом различил то, что принял в бункерах за выживших, залечивающих раны.

Часом позже колонна муравьев-кочевников добилась успеха в виде полноценного роевого рейда, который смел и затопил все. Последовавшая беспорядочная схватка напомнила мне, что, по сравнению с методичной охотой Pachycondyla на термитов, рейды муравьев-кочевников, похоже, основаны не столько на изяществе, сколько на грубой силе. Я убежден, кочевники не очень успешно ловят дичь мельче себя, и не потому, что такая добыча не стоит усилий – поскольку лишь малая часть муравьев большую часть времени находит еду, хотя этот аргумент вряд ли представляется жизнеспособным, – но потому, что буйные слепцы по отдельности неуклюжи[173]. И снова мы видим то, чего ожидаем от муравьев с большой семьей: движения быстрее, эффективность ниже.

И тем не менее некоторый порядок соблюдался. Когда я смотрел, как муравьи в рейде сражаются с жуком-навозником, остальные шли по ним или рядом с ними, доставляя еду в гнездо. Неистово дерущиеся рабочие на жуке, казалось, никогда не путали движения своей жертвы с движением мертвых насекомых, которых проносили мимо них. Тем временем их несущие еду сородичи придерживались своего назначения и игнорировали драку, даже при том, что муравьи, сцепившиеся с жуком, должны были выделять мощный феромон тревоги. Я не мог представить, как они со всем этим справляются.

Я вернулся к наблюдению за тем входом, где муравьи-кочевники забрались в гнездо Pachy. К этому времени рой уже прошел, оставив опустевшую дырку в зловещей неподвижности. Ни одного Pachy не было видно.