Прикосновение

Я продолжала свой бег, не зная, где нахожусь, направляясь к уже видным отсюда огням города. Между мною и ими пролегала пустынная дорога с подъемными кранами по одну сторону и желтыми громадами контейнеров размером с дом каждый – по другую. Вдоль внешней протяженности забора были припаркованы машины. Видны приземистые постройки с грозными надписями: «ТАМОЖНЯ И СЛУЖБА ИММИГРАЦИИ – ПОДЧИНЕНИЕ ПЕРСОНАЛУ ОБЯЗАТЕЛЬНО!» Янус бежала впереди, между огромными ящиками, сквозь подсвеченную натриевыми лампами ночь к стальным воротам и пролегавшему за ними шоссе. И только тут до меня дошло, что на нас никто не обратил бы внимания. Мы были в полной безопасности, одетые в свои форменные мундиры, пока не бросились бежать.

– Янус! – окликнула я, слыша ее тяжелые шаги. – Янус!

Находившаяся всего в нескольких метрах от ворот, Янус обернулась на мой крик и упала.

Раздалось жужжание разозленной осы и звук попадания. Янус распласталась на асфальте с подогнутыми ногами. Крови я сначала не заметила, но, когда прижалась спиной к одному из ящиков и присмотрелась к телу, лежавшему в каких-то десяти футах от меня, увидела, как она начала растекаться. Сначала очень быстро, а потом вдруг совсем медленно по мере того, как лужа делалась все обширнее. Кровь хлестала из спины, из отверстия, оставленного пробившей легкое пулей, и до меня уже не в первый раз дошло, до чего же предсказуемы призраки. Выбирай цель и отстреливай по одному. Тот, кто стрелял в нас сейчас, знал наши привычки.

Я огляделась и увидела только темные коридоры проходов между нагромождениями ящиков, сетчатый забор и ворота с навесным замком. Янус лежала на совершенно открытом пространстве головой в мою сторону. Я видела, как шевелятся ее губы, на которых пузырилась и пенилась кровь. Она хотела что-то сказать. Я придвинулась чуть ближе, но по-прежнему не отрывала спины от ящика. И скоро оказалась всего в полутора футах от нее.

– Ка… ка… ка…

Звуки, которые могли быть началом имени.

Левая рука Янус была вытянута в мою сторону, а правая уже лежала неподвижно: жизнь медленно покидала тело. Воздух вырывался из отверстия между раздробленными ребрами. Я, вероятно, даже могла бы дотянуться до ее руки, не подставляясь сама, и втащить ее в укрытие. Лужа крови коснулась носка моего ботинка.

Я выгнулась, ухватила Янус за запястье и потянула изо всех сил, протащив ее по поверхности кровавого пятна. При этом ее торс начало непредсказуемо разворачивать.

Снова грянул выстрел, и Янус дернулась. Я видела, как расширились и округлились ее глаза. Когда пуля снова ударила ее в грудь, она резко выдохнула, капли крови забрызгали мне лицо, а Янус прыгнула. В единственное доступное ей сейчас тело.

Я вскрикнула, Янус тоже. Мы – две в одном – визжа, повалились назад, на ящик, я прижала руки к голове, а Янус подтянула колени к нашему, теперь общему, подбородку. И мы кричали, чтобы заглушить крик в ушах, кричали, чтобы утихомирить чувство, словно мозг разрывало на части, кричали, потому что наши кровеносные сосуды переплелись, оптические нервы спутались, глаза наполнились слезами, как расплавленным металлом, а нос залила не менее горячая кровь. Все тело дергалось и разрывало само себя. Я попыталась перекричать ее:

– Янус!

Но то, что лежало передо мной, было мертво, и кто-то другой шевелил теперь моим языком, а мои легкие не справлялись с дыханием двоих.

– Не могу… Убирайся… Помогите! Не могу остановиться… Не могу дышать!

Собрав все силы, я оттолкнулась от ящика, встав на четвереньки, а Янус между тем пыталась заставить нас подняться, поэтому одно колено оставалось согнутым, другое же норовило выпрямиться. И я крикнула:

– Стрелок! На кране… Должна двигаться… Тело! Добудь себе тело!

Но Янус как раз удалось поставить нас на ноги. Кровь струилась по моему лицу, хлеща из разорванных сосудов носа. Боль пронзила бок, когда какая-то часть моего организма попыталась исполнить свою функцию, но потерпела неудачу. И для мозга это стало окончательно нестерпимым. Каждая его клеточка, каждый нейрон – все готово было взорваться, когда Янус сделала шаг, затем второй. И я завопила:

– Не могу… дышать! Понимаешь? Не могу… дышать!

Мы снова повалились, когда я сделала попытку остановить движение ног, сосредоточившись только на том, как набрать в легкие воздуха. И мне удался этот единственный сознательный поступок: я вдохнула полной грудью, прежде чем Янус в слепой панике снова подняла нас в вертикальное положение и, чуть не падая, хромая, но тем не менее пытаясь бежать, повлекла подальше от своего уже остывавшего трупа.

Янус бежала, а я дышала за двоих, стараясь не пользоваться сейчас глазами, наполненными кровавыми слезами, как и ушами, где барабанные перепонки готовы были полопаться от бешеного стука. В стороне от крана мы заметили часть сетчатого забора, и Янус устремилась туда, но я успела прошипеть: