Прикосновение разрушения

Напряжение сохранялось на протяжении всей следующей недели. Персефона была рада, что у нее есть возможность спускаться в подземное царство, но она все равно каждый день проверяла Лексу – это стало для нее обыденностью, новой нормальностью. Проснуться, проверить Лексу, поработать, проверить Лексу, спуститься в подземное царство.

Так продолжалось несколько недель, пока однажды утром, после возвращения из подземного царства, Персефона не зашла на кухню и не застыла на месте.

Лекса варила кофе.

Она стояла в пижаме, с собранными в неаккуратный пучок волосами, и, взглянув на Персефону, широко улыбнулась. Она выглядела… нормальной.

– Доброе утро, – пропела она.

– Д-доброе утро, – немного подозрительно произнесла Персефона.

– Я подумала, ты захочешь кофе.

– Ага, – Персефона рассмеялась на выдохе. – Я люблю кофе.

Лекса тоже засмеялась, наполнила кружку и передала ей.

– Я знаю.

Персефона обхватила чашку ладонями. Несколько мгновений она стояла не шевелясь. Испытывая неловкость и уставившись на Лексу.

Она прокашлялась:

– Я… пожалуй, пойду собираться на работу, – ей не хотелось уходить. Она боялась, что потом осознает – это был лишь сон.

Лекса снова едва заметно улыбнулась.

– Везет тебе, – ответила она. – Мне бы тоже так хотелось вернуться на работу.

– Ты и вернешься. Уже скоро.

Персефона вернулась к себе в комнату. Там она отхлебнула кофе из кружки и тут же выплюнула обратно. Он был крепким, горьким и густым.

Это был совсем не тот кофе, который Лекса готовила до аварии.

«Она старается, – подумала Персефона. – Все остальное не важно».

Она выпила бы миллион чашек этого кофе, если бы это означало исцеление Лексы.

Персефона собралась на работу. Ей претило то, как изменилось ее отношение к своей работе. Раньше она с нетерпением ждала рабочих дней. Теперь же они наполняли ее ужасом, и дело было не в толпе, что ждала ее каждый день у входа в офисное здание, а в ее начальнике. Деметрий постоянно нагружал ее какими-то заданиями, не давая работать над историями. Она решила, что если сегодня он снова это сделает, она даст ему отпор.

– Привет, Персефона! – поздоровалась с ней Елена, когда богиня вышла из лифта.

– Привет, Елена, – Персефона улыбнулась девушке. Теперь она осталась единственным, что Персефоне нравилось в ее работе.

Богиня пересекла рабочий зал, но прежде чем она успела дойти до своего стола, Деметрий выскочил из своего офиса, протянув ей кипу бумаг.

– Некрологи, – произнес он.

Персефона их не взяла, и он кинул стопку ей на стол.

– Вы, должно быть, надо мной шутите, Деметрий. Я журналист, занимающийся расследованиями.

– И сегодня ты будешь редактировать некрологи, – ответил он.

Он развернулся и пошел обратно к себе в кабинет.

Персефона последовала за ним.

– Вы даете мне всякую черную работу с тех пор, как Кэл отозвал свой эксклюзив.

«С тех пор, как я узнала о вашем провальном любовном зелье», – хотелось ей добавить.

– Вы поменяли одно на другое?

– Ты написала статью, результатом которой стало негативное освещение его компании в прессе и которая навредила твоей репутации. Чего ты ожидала?

– Это называется «журналистика», Деметрий, и я ожидала, что вы вступитесь за меня.

– Послушай, Персефона, без обид, но когда передо мной стоит выбор – спасать мою собственную задницу или твою, я выбираю свою.

Персефона кивнула:

– Вы об этом пожалеете, Деметрий.

– Ты мне угрожаешь?

– Нет, – ответила она. – Я предлагаю вам заглянуть в будущее.

– Окажи нам услугу, Персефона. Прекрати посылать своего бога решать твои проблемы.

– Вы думаете, Аид будет разбираться с вами? – спросила Персефона, медленно шагнув к смертному.

Деметрий напрягся, занервничав от того, что увидел в выражении ее лица.

Она покачала головой и продолжила:

– Нет. Вашу судьбу буду крушить я.

После этого пророчества Персефона развернулась и вышла из кабинета Деметрия.

* * *

Лекса оказалась на кухне и на следующее утро, с новой порцией кофе. Такой же густой, пережженной жижей, что и вчера, но Персефоне было все равно. Она приняла напиток и села у барной стойки.

– Ты в порядке? – спросила Лекса.

Персефону так удивил этот вопрос, что она обожгла губы, сделав глоток кофе.

– Прости, что?

– Ты в порядке?

Персефона поставила кружку на стол.

– Это я должна задавать тебе такой вопрос, – она вздохнула. – Кажется, я не хочу идти на работу.

Богиня рассказала, что произошло накануне.

– Когда я начинала там работать, я была в таком… экстазе. Я была готова искать правду, дать слово тем, кто раньше не имел голоса. Но вместо этого меня заставляют делать ксерокопии, редактировать некрологи и составлять предсказания.

– Я думаю, пришло время тебе открыть свою газету, – ответила Лекса.

Персефона покачала головой:

– Но как?

Лекса пожала плечами:

– Не знаю, но разве это так уж сложно? Просто делай то, что уже делаешь, – дай угнетенным возможность высказаться.