Прикосновение тьмы

— Потому что не похоже на то, что Аид заставляет этих людей играть с ним в азартные игры. Они делают это добровольно, а затем сталкиваются с последствиями.

— Это не значит, что последствия правильны или даже справедливы, — возразила Персефона.

— Нет, но никто не хочет оказаться в Тартаре, Персефона.

Это, казалось, противоречило тому, что Деметрий говорил в её первый день — что Нью Афинские Новости всегда ищут правду. Сказать, что она была разочарована, было бы преуменьшением, и Адонис, должно быть, заметил это.

— Послушай…если ты серьезно, я могу прислать тебе все, что у меня есть на него.

— Ты сделаешь это?

— Конечно, — сказал он с усмешкой. — При одном условии-ты дашь мне прочитать статью, которую напишешь.

У нее не было проблем с отправкой Адонису своей статьи, и она приветствовала отзывы, поэтому сказала: — Договорились.

Адонис отправил.

Вскоре после того, как он вернулся к своему столу, она получила электронное письмо с заметками и голосовыми записями, подробно описывающими сделки, которые бог заключил с несколькими смертными. Не все, кто писал или звонил, были жертвами Аида, некоторые были семьями жертв, чьи жизни были прерваны из-за проигранной сделки.

В общей сложности она насчитала семьдесят семь различных случаев. По мере того как она читала и слушала, из интервью вырисовывалась общая нить.

Все смертные, отправившиеся к Аиду за помощью, отчаянно нуждались в чем-то, в деньгах, здоровье или любви. Аид согласился бы исполнить все, о чем попросит смертный, если бы они выиграли у него в игре на его выбор.

Но если они проиграют, то окажутся в его власти.

И Аид, казалось, наслаждался, предлагая невозможный вызов.

Через час Адонис зашел проведать ее.

— Находишь что-нибудь из этого полезным?

— Я хочу взять интервью у Аида, — сказала она. — Сегодня, если это возможно.

Она чувствовала нетерпение — чем скорее она опубликует эту статью, тем лучше.

Адонис побледнел. — Ты хочешь…что?

— Я бы хотела дать Аиду шанс высказать свою точку зрения, — объяснила она. Все, что Адонис имел об Аиде, было с точки зрения смертного, и ей было любопытно, как бог видит сделки, смертных и их пороки.

— Знаешь, до того, как я напишу свою статью.

Адонис пару раз моргнул и, наконец, нашел нужные слова.

— Так нельзя, Персефона. Ты не можешь просто появиться в божьем месте и потребовать аудиенции. Есть…есть правила.

Она подняла бровь и скрестила руки на груди.

— Правила?

— Да, правила. Мы должны отправить запрос его пиар менеджеру.

— Запрос, в котором, я полагаю, будет отказано?

Адонис выглядел смущенным.

— Послушай, если мы пойдем туда, по крайней мере, мы можем сказать, что пытались связаться с ним для комментариев, но он нам отказал. Я не могу написать эту статью, не попытавшись, и я не хочу ждать.

Не тогда, когда я могу войти в Невернайт по своему желанию, — подумала она. Аид пожалеет, что поцеловал ее, когда увидит, как она собирается воспользоваться его благосклонностью.

Через мгновение Адонис вздохнул.

— Ладно. Я дам знать Деметрию, что мы уходим.

Он начал поворачиваться, но Персефона остановила его. — Ты ведь…не рассказал об этом Деметрию, или?

— Ты же планируешь написать эту статью.

— Я знаю, но мы можем сохранить это в секрете? Пока что?

Адонис улыбнулся. — Да, конечно. Все, что пожелаешь, Персефона.

Адонис припарковался на обочине перед Невернайт. Его красный Лексус ярко выделялся на черном фоне обсидиановой башни Аида. Несмотря на то, что Персефона была полна решимости довести это интервью до конца, у нее был момент сомнения. Неужели она была такой смелой, предполагая, что сможет таким образом воспользоваться благосклонностью Аида?

Адонис подошел к ней. — При дневном свете выглядит по-другому, да?

— Да, — рассеянно ответила она. Башня действительно выглядела по-другому — более суровой. Неровный разрез в сверкающем городе.

Адонис попробовал открыть дверь, но она была заперта, поэтому он постучал и, не дав никому времени ответить, отошёл.

— Похоже, дома никого.

Он определенно не хотел быть здесь, и Персефона удивлялась, почему он не решался встретиться с богом, когда так часто приходил в его клуб по ночам.

Когда Адонис отвернулся от двери, Персефона попробовала ее открыть и она открылась.

— Да! — Она зашипела про себя.

Адонис озадаченно посмотрел на нее.

— Как ты это сделала? Дверь была заперта!

Она пожала плечами. — Может быть, ты недостаточно сильно потянул. Ну же.

Исчезая в Навернайт, она услышала, как Адонис сказал: — Клянусь, она была заперта.

Она спустилась по лестнице и вошла в уже знакомый клуб. Ее каблуки застучали по блестящему черному полу, и она посмотрела в темноту высокого потолка, зная, что этот этаж виден из офиса Аида.

— Эй? Есть кто тут? — позвал Адонис.

Персефона съежилась и подавила желание сказать Адонису, чтобы он заткнулся. Она планировала, что поднимется наверх, в кабинет Аида, и застигнет его врасплох. Хотя не была уверена, что это хорошая идея. Она вспомнила вчерашний день, когда он открыл дверь взъерошенным. По крайней мере, если она удивит его, то сможет узнать правду о том, что происходит между ним и Минфой.