Прикосновение зла

Персефона закричала, ее магия всколыхнулась, и из-под земли вырвались огромные колючие стебли, пронзив мужчину. Он уронил камень, и кровь закапала у него изо рта.

Персефона отползла и поднялась на ноги посреди хаоса отчаянных криков и смерти. Всюду лежали неподвижные люди, другие бежали прямо по телам, чтобы выбраться из разрушенной арены. Сотни нападавших продолжали идти к своей цели, несмотря на спустившихся к ним богов. Она не понимала этого, но знала, ради чего это все – ради ненависти.

Магия воспламенила воздух в потоке яркого света – засверкали молнии, запульсировала энергия. Артемида выпустила дождь смертоносных стрел, Афина наносила удары своим копьем, Арес – мечом. Зофи тоже сражалась, приземлившись в противоположной части арены. По ее лицу стекала кровь, но меч амазонки был обнажен, а сама она двигалась ловко, быстро и опасно.

Это была бойня. Кровопролитное сражение.

– Персефона! – ее имя сорвалось с губ Аполлона. Она обернулась, но было слишком поздно. Пуля пробила ей плечо.

– Нет! – С пылающими глазами Аполлон бросился к ней.

Она проковыляла пару шагов, ошарашенная. Левая часть ее тела онемела. Богиня опустила взгляд и увидела кровь, сочащуюся сквозь белую ткань ее платья. Персефона начала заваливаться на бок, но, прежде чем она успела упасть в грязь, ее подхватили сильные руки. От резкой встряски у нее из груди вырвался крик боли.

– Ты со мной, – произнес Аид. Она лишь на секунду заглянула в его темные глаза, прежде чем они перенеслись.

Глава XXV Чудовища

Когда они оказались в подземном царстве, в стенах спальни Аида, все ее тело до костей пронзила острая боль, исходящая из плеча. Персефона застонала, заставляя себя дышать, несмотря на эту боль, в то время как Аид усадил ее на кровать. Он высвободил ее руку из блейзера и разорвал платье, чтобы добраться до раны. Когда его пальцы коснулись разорванной плоти, богиня резко втянула воздух сквозь зубы.

– Ч-что ты делаешь? – выдавила она.

– Мне нужно посмотреть, не осталась ли в твоем теле пуля, – сказал Аид.

– Дай мне себя исцелить.

– Персефона…

– Я должна попробовать, – рявкнула она. – Аид…

Он сжал ладони в кулаки и отступил, потирая лоб окровавленными пальцами.

– Сделай это.

Она закрыла глаза, чтобы не видеть его досаду, зная, что его охватывает паника. Он так не хотел снова увидеть ее в крови, однако это опять произошло. Персефона делала один глубокий вдох за другим, пока ее не охватило спокойствие и ей не удалось сосредоточиться на пылающей боли, исходящей из раненого плеча. На этот раз она просто желала унять этот жар, так что представила свою магию холодной и освежающей – как морозный поцелуй ранней весной.

– Быстрее, – услышала она низкое рычание Аида.

Но Персефона знала, что ее магия работает – рана пульсировала, заживая.

Наконец Аид шумно выдохнул, и Персефона открыла глаза. Кожа на ее обнаженном плече по-прежнему была слегка розовой и бугристой, но рана исцелилась.

– Я сделала это, – она улыбнулась, посмотрев на Аида.

– Сделала, – он перевел взгляд с раны к ее глазам, и у нее появилось впечатление, как будто он ей не совсем поверил.

– О чем ты думаешь? – едва слышно спросила она.

– Ни о чем, что ты хотела бы услышать.

Она ему поверила.

Наконец он шагнул к ней:

– Тебе надо помыться.

И снова Аид поднял ее на руки и отнес в ванную. Когда ее ноги коснулись пола, она потянулась к Аиду, чтобы убрать с его лица выбившиеся пряди. Его кожа была испачкана ее кровью.

– Ты в порядке?

Вместо ответа он повернулся к крану и включил горячую воду.

Он поднял ее руку и поцеловал кисть, а потом потянулся к ее спине, расстегнул разорванное платье и спустил по груди и бедрам, пока то не упало на пол. За ним последовал и бюстгальтер – его ладони задержались на ее груди, на талии, потом на бедрах – он стянул по ее ногам трусики и опустился на колени, глядя на нее снизу вверх.

– Аид, – прошептала она его имя, а затем его губы коснулись ее кожи и проложили дорожку из страстных поцелуев вверх по ее телу. Она запустила пальцы ему в волосы, когда он принялся ласкать ее соски, а потом он накрыл ее губы своими.

Ухватившись пальцами за его пиджак, она слегка отстранилась.

– Мне тебя раздеть? – спросила она, желая наконец ощутить прикосновение его кожи к своей.

– Как пожелаешь, – сказал он.

Но стоило ей только потянуться к пуговицам на рубашке, как плечо пронзила острая боль, и богиня опустила руку. Аид нахмурился.

– Позволь мне, – сказал он и сам занялся пуговицами. Сбросил с себя пиджак, рубашку и брюки. Оставшись голым, он обхватил ее за бедра и притянул к себе, крепко обняв. Он впился в ее губы своими, и Персефона раскрылась перед ним. Ощущать его внутри любым способом было подобно введению магии прямо ей в вены – это заставляло ее чувствовать себя дикой и страстной. Вот только вскоре она ощутила настоящую магию – исцеляющую, – когда ладонь Аида легла ей на плечо.

Она прервала поцелуй и опустила взгляд на плечо. Там, где прежде был шрам, кожа теперь разгладилась.

– Я была недостаточно хороша? – спросила она.