Прикосновение зверя

Пару долгих мгновений Вэл смотрела на Шейна. Сосредоточенно, внимательно, не опуская глаз. Налетевший порыв ветра швырнул каштановую прядь в лицо.

— Если ты хоть раз влезешь в это, он убьет тебя.

— Или я его.

Молчание, воцарившееся вслед сказанным словам, оглушало.

Никакого притворства. Никаких намеков или путаной игры. Откровенность на грани.

Самообладания едва хватило, чтобы бушующие внутри чувства никак не отразились на лице.

— Остановись, — напряженно произнесла Вэл, — не смей. Никогда не иди против него. Даже не допускай подобной мысли.

— Ты боишься за меня или за него? — Шейн окинул ее оценивающим взглядом с ног до головы, прищурив синие глаза.

— Второго шанса не будет. Он убьет тебя, — уверенно сказала Вэл, наблюдая, как выбившаяся из хвоста длинная светлая прядь скользит вдоль его лица. — И я не прекрасная леди, из-за которой стоит рисковать собственной жизнью.

Шейн улыбнулся, посмеиваясь.

— Решать, кто ты такая, тебе уже не позволено, забыла?

— Прекрати, меня все устраивает. Он хочет меня, и он меня получит, а я получу от него деньги, которые мне необходимы. — Вэл очень старалась, чтобы голос звучал непререкаемо.

Шейн молчал, слушая ее с легкой насмешкой, нарисованной на лице. Она недовольно качнула головой, подошла к нему и наклонилась, присаживаясь напротив. Ладонь утонула в холодном грязноватом песке.

— Послушай меня, пожалуйста, — продолжила Вэл, обнимая одно рукой колено и заглядывая в синие глаза. — Ты совсем меня не знаешь. Многое изменилось, Шейн. Я думала, что навсегда потеряла тебя. Я стала… другой.

Волк не отвечал, внимательно наблюдая за ней.

— Шейн, ты не можешь рисковать собой, а я не могу рисковать тобой. Я переступлю через все, чтобы защитить тебя.

Шейн хмыкнул и попытался что-то сказать, но Вэл решительно прервала его жестом:

— Молчи! Молчи и слушай меня! Ты не пойдешь против Раза, даже если в его голову взбредет отправить меня на площадь. Я запрещаю тебе.

— Запрещаешь? Мне? — Кажется, волк даже не был удивлен. Взгляд его, в котором вдруг прочитались глубокая усталость и горькое понимание, не отрывался от лица Вэл.

— Запрещаю. Тебе.

Шейн не произнес ни слова. Не моргал даже, не опуская глаз.

Молчание сделалось тягостным, с трудом выносимым. Вэл провела пальцами по песку, оставляя глубокие борозды, сжала кулак.

— Не смотри так. Ты стал дорог мне, и это то, что уже не изменить, — решительно сказала она.

Скрывать правду было бессмысленно. Не с волком. Никогда более.

— Ты действительно изменил мою жизнь. Это уже случилось, понимаешь? И ты нужен мне, слышишь? Если с тобой что-то случится, то я не обещаю, что смогу оставаться в здравом рассудке, как бы это ни звучало. Понимаешь меня?

Вэл замолчала. Ветер усилился, затрепал волосы волка, где-то справа в кустах залаял Раш.

— Ты такая… открытая, — произнес Шейн медленно и очень серьезно. — Это не ты…

— Это я. И я еле держусь, — честно ответила Вэл, стискивая пальцами худое колено. — Я ничего не понимаю в том, что происходит. Я не понимаю Раза, и я не понимаю тебя. Прекрати даже думать обо мне, понял? Я буду с ним до тех пор, пока ему будет это нужно, и буду делать все, что ему захочется. И если он решит избить меня еще раз — это его право.

— Сломал-таки? — совершенно спокойным голосом спросил Шейн.

Лишь выразительный изгиб брови подсказал ей, что за спокойствием волка скрывается целая буря.

— Даже если и так. — Вэл скинула капюшон, и ветер тут же заиграл в ее каштановых волосах. Она чуть подалась вперед, смело смотря в лицо мужчине. — Слушай меня, волк. Я буду с ним. Это мое решение. Уважай его.

Внутри все сжималось, пульсируя болью, рвало, тянуло до предела, покрывая изморозью саму душу.

Вэл действительно была откровенна, понимая, что время игр давно закончилось.

Не было больше прежней Валлери, играющей в любовь со светловолосым волком. Не было больше и самого волка, верящего в эту любовь. Не было Раза, закрывающего глаза на игры своей Второй.

Было только что-то, что родилось из праха, что-то, привязавшее Вэл к Шейну стальным канатом. Вина рождала долг, но за ним пряталось нечто глубокое, настоящее, то, чему Вэл не могла подобрать нужного названия.

И была жестокая реальность, где подобным чувствам не находилось места.

И еще черный пес, едва не убивший ее. И совершенно не существовало причин, по которым он почему-то этого не сделал.

— Твое решение? Твое, уверена? — Шейн почти смеялся над ней, не скрываясь. — Ты говоришь не как его любовница, а как его Вторая. Это удивляет, но я понял тебя. — Поймав недоверчивый взгляд Вэл, Шейн глубоко вздохнул и добавил уже без тени улыбки или насмешки: — Хорошо, скажу откровенно — постараюсь понять. Я должен принять тебя такую. На это нужно время.

Вэл неуверенно передернула плечами, и Шейн продолжил:

— А теперь послушай, пожалуйста, меня. То, что произошло… так нельзя. Однажды он не сможет остановиться. Он уже потерял контроль. Ты хоть немного понимаешь, что это значит?

Вэл помолчала, теряясь от неожиданного вопроса, а затем призналась, пожимая плечами:

— Я ничего не понимаю. Вообще ничего. И что это, по-твоему, значит?