Приманка для дракона

Барон застонал, обхватив голову руками. Он совершенно не помнил, как добрался до дома Годерика. Наверное, он все же дождался своих новых друзей, раз проснулся в незнакомой спальне, а не в трактире за столом. Пусть и полностью одетый, и даже в сапогах, зато в кровати. Слева кто-то всхрапнул, и Джакоб испуганно повернул голову и вскрикнул от прошившей его боли. Резкое движение не прошло даром, и барон вновь упал на постель. С трудом приподнявшись на локтях, он осторожно заглянул за стену из одеял и подушек, опасаясь увидеть Люси, но на левой половине кровати похрапывал Руперт, тоже одетый, но босой.

– Значит, слуги Годерика разместили нас в одной спальне, – вслух заметил барон.

– Нет, – донеслось откуда-то с ковра. – Это не мой дом.

Из-за кресла выбрался всклокоченный Годерик и попытался руками пригладить свою шевелюру.

– Тогда где же мы? – удивился барон.

Годерик потер лоб.

– Мы вчера решили, что веселье следует продолжить, это точно. Кажется, господин Ральф тоже был с нами. А вот куда мы все вместе поехали – ума не приложу?

– Градоправитель был с нами? А где же он тогда?

Годерик, покряхтывая, будто старик, поднялся на ноги и принялся осматривать комнату. Джакоб понимал, что ему тоже не мешало бы встать, но сил не было. Руперт продолжать храпеть.

– Нет, – растерянно произнес Годерик. – Его нигде нет.

– Странно. Вы уверены, что он уехал с нами?

– Уверен, – твердо сказал дядя Агидиуса. – Его люди еще помогали ему забраться в мою карету.

– А они?

– А они остались. Господин Ральф распорядился. Заявил, что желает провести время с друзьями без присмотра.

После этих слов у барона резко заныли зубы. К неприятностям, не иначе.

Глава девятнадцатая

Остаток пути до Кривых Сосен прошел без приключений. Отто то и дело задумчиво поглядывал на Стефана, который, казалось, вовсе не замечал взглядов секретаря. Клаус что-то задумчиво бормотал себе под нос. Агидиус сунулся было к драконоборцу с расспросами о том, как ему удалось совладать с лесной нечистью, но получил такую отповедь, что обиженно промолчал остаток пути. А Леона возблагодарила богов за то, что теперь у нее в попутчиках оказался не только паж, но и такие рыцари, которые способны преодолеть многие опасности. И задумалась: а кто таков на самом деле Стефан? Вряд ли бедный странствующий рыцарь, которым он поначалу пытался казаться. События последних дней убедили Леону, что это далеко не так. А еще странный браслет… Она вновь тайком попыталась стащить его с руки, но ничего не получилось.

В Кривых Соснах их разместили на постой в разных домах. Леоне выпало ночевать с Клаусом и Агидиусом. Спальные места разделили по-рыцарски: даме – узкая койка, Клаусу – лавка у стены, пажу – полотняный коврик на полу.

Леона забралась под покрывало и сразу же закрыла глаза. День выдался нелегким, усталость брала свое, спать хотелось неимоверно. Но тут оказалось, что у Клауса иные планы.

– Госпожа Леона, – позвал он свистящим шепотом, – госпожа Леона, вы спите?

– Еще нет, – сонно ответила Леона.

– Госпожа Леона, я хотел бы с вами посоветоваться.

Леона приподнялась на локтях.

– О чем, господин Клаус?

– Я намерен просить руки вашей сестры, – смущенно признался рыцарь. – После того, как мы освободим ее и убьем дракона, конечно.

– Мы? – подал голос с пола Агидиус. – А я думал, что с драконом будет сражаться господин Стефан.

– Да-да, конечно, – быстро произнес Клаус. – Так вот, когда дракон будет повержен, я намерен сделать госпоже Эрне предложение.

– Делайте, – зевнула Леона.

– И я хотел бы узнать ваше мнение о том стихотворении, которое я для нее сочинил.

Леона мысленно выругалась, припомнив все знакомые ей бранные слова, а паж спросил с интересом:

– Получается, вы – поэт?

– Просто сочиняю понемногу, – признался Клаус, пытаясь придать голосу нотки смущения, но получилось все равно самодовольно.

– Как замечательно! – восхитился Агидиус. – Я тоже пробовал сочинять стихи, но у меня плохо получается. Я "любовь" рифмую либо с "кровью", либо с "морковью".

– Вторая рифма весьма оригинальна, – заметил Клаус. – Будьте любезны, прочтите пару строчек.

"Интересно, если я все-таки усну, они заметят? – подумала Леона. – Похоже, эти двое нашли общую тему. Может быть, они позабудут обо мне?"

– Вот так возникла их любовь, – гордо продекламировал паж. – И ввысь пошла, словно морковь.

Леона, мигом стряхнувшая сонливость, прикусила уголок подушки, чтобы не расхохотаться. Клаус закашлялся.

– Это из моего "Сказа о Прекрасной Даме и ее Верном Рыцаре", – смущенно пояснил Агидиус. – Вам не понравилось? Там еще с "кровью" рифма есть.

– А как это морковь идет ввысь? – заинтересованно спросил Клаус.

– Ну, это о том, что любовь росла. Больше становилась, то есть. То есть…

Тут паж растерянно умолк, не в силах объяснить полет своей творческой мысли.