Приметы любви

Лиззи покраснела. Будучи уже уверенной и в своих чувствах к Эдвину, и в его чувствах к ней самой, она до этого момента ни разу не задавалась вопросом, к чему могут привести их тайные свидания. Практичная Патриция вернула девушку с небес на землю. Действительно, они третью неделю видятся почти каждый день, но далее совместных прогулок дело не идет, и не похоже, чтобы могло пойти. Не будь сестры, Лиззи так ничегошеньки и не знала бы о том мужчине, что стал постоянным предметом ее мыслей и снов.

Будто почувствовав возникшие у Элизабет сомнения, на следующее же утро, снова провожая девушку привычным маршрутом, Эдвин начал:

– Мисс Беккет, вы так много рассказываете о вашей сестре, Патриции, но она никогда не ходит с вами…

«Просто Пэт умна и тактична», – мысленно ответила ему Лиззи, ожидая продолжения.

– Я хотел бы, пока снова ненадолго установилась ясная и более-менее теплая погода, пригласить вас с сестрой на небольшую загородную прогулку. Надо пользоваться такими прекрасными деньками, – улыбнулся он, видя, что девушка не спешит отказываться.

Лиззи наморщила лоб. Что сказать теткам Эндрюс, положим, они с Пэт придумают. И сестра точно не будет против…

Кристально честная для своих неполных семнадцати лет, Лиззи сама не заметила, как, скрывая от опекунш свои свидания, превратилась в беззастенчивую лгунью.

– Хорошо, – наконец произнесла она в ответ на умоляющий взгляд Эдвина. – Я поговорю с сестрой, и если нам удастся ускользнуть…

– …то я буду ждать вас здесь завтра же с десяти утра в коляске, чтобы прокатиться по побережью и отвезти вас на ланч в уютный охотничий домик в десяти милях от мыса. Вы увидите, мисс Беккет, – воодушевился Эдвин, – там очень красиво! Вы не пожалеете, обещаю.

– Только к обеду мы уже должны быть дома, иначе нас потеряют, – уточнила она на всякий случай и покрепче ухватилась за рукав пальто молодого человека. – А теперь пойдемте, не надо останавливаться, на нас смотрят.

* * *

Если бы даже Роберт Вуд пришел в театр Ее Высочества не с самой очаровательной девушкой Британии, а просто так, от нечего делать, он и то бы не пожалел. Роскошь обстановки, бархат, хрусталь и позолота, наряженные зрители, негромкая речь и неторопливые прогулки по прохладному фойе…

Роберт сидел в партере на фигурном стуле с точеными ножками, и ему хотелось закрыть глаза и представить себя на пыльных индийских улочках, среди разномастной толпы, в постоянном ожидании подвоха, кражи или нападения… Чтобы снова очутиться здесь и попытаться понять, где же на самом деле его дом и место.

Проведя детские и подростковые годы в Индии, Роберт думал, что судьба закинула его в эту дыру навечно и иное бытие – недосягаемо. Беспечно тратя драгоценные годы лондонской жизни, он считал, что такое благо предоставлено ему навсегда и по праву, а далекое детство осталось недоразумением. Попав в Индию вновь, Вуд ощутил свою причастность к наполненному невзгодами существованию, и ленивый, нежащийся в удовольствиях Лондон улетел вместе с прочими мечтами, а Роберт вернулся туда, где и должен был находиться изначально.

И что же теперь? Вот он – самый роскошный театр с самой дорогой постановкой. Гигантская наклонная сцена с глубокими карманами, планшет с люками для провалов и поворотным кругом, механизмы смены декораций, фантастический занавес – сказка или реальность? Придется ли оставить все это вновь?

Или теперь уже удалось вернуться к неизменной жизни навсегда?

Удовольствия, развлечения, красивая спутница, которую хочется сжать обеими руками в объятиях и держать…

– Не отдам больше, – буркнул Роберт, утыкаясь в программку.

– Что-что, простите? – Кэрри чуть придвинулась к нему, почти касаясь плечом, и Роберт затаил дыхание.

– Я ведь застал постановку «Ричарда II», о которой вы говорили с тетей, – сказал он. – Мне нравится эта пьеса в любом театре, потому что независимо от соблюдения исторической достоверности в ней всегда остается центральная идея: страдания усиливаются падением с большой высоты.

– Я знала, – шепнула Кэрри, так как помощники осветителей уже начали задергивать перед рампой специальные занавеси из тафты, возвещая тем самым о начале спектакля, – что вам интересен театр… И что наши любимые пьесы могут совпадать…

– И вы тоже жалеете Ричарда? – спросил Роберт, почти касаясь губами ее волос и вдыхая слабый запах жасмина.

– Нет, он сам виноват, что вступил в навязанную ему борьбу, – совсем неслышно прошелестела девушка, уносясь взглядом на сцену, а душой куда-то в свой внутренний мир.

Роберт последовал ее примеру, отложив разгадку на потом, когда вновь придет время разбираться со сложным характером Кэролайн Джайлз.

* * *

В антракте Вуд предложил Кэрри прогуляться по фойе, и она охотно согласилась.

Обмениваясь с ней впечатлениями о постановке, Роберт с удивлением отметил, что они обращают внимание на одни и те же детали, а актерские находки, поразившие его самого, вызвали у Кэролайн бурю восторга.