Примирение

Бина захлопала в ладоши. Наконец-то жизнь преподнесла ей подарок. А ещё с утра всё казалось таким безнадёжным. И вдруг... В глазах у Бины загорелся огонёк, и она почувствовала, что словно бы ожила после долгой мёртвой спячки.

—  Едем! Едем! —  воскликнула она.

Тише едешь, дальше будешь, —  напомнила премудрая Диолинда.

Глава 13

Марта позвала детей ужинать, проследила, чтобы они вымыли руки. Дети хохотали, брызгались в ванной водой, а она ждала их и думала о своём: нет, она не может взять на себя ещё одного ребенка. Ей хватает вот этих троих!

При одной только мысли, что будущий ребёнок навсегда свяжет её с Сандрой, Марте становилось плохо. Она не сомневалась, что он пойдёт в ту же порочную породу, раз уже стал источником раздоров и неприятностей для её семьи. Как опрометчиво, как безрассудно поступил Александр, сделав своей женой эту недостойную особу!

Но Марте не в чем себя упрекнуть. Она сделала всё от неё зависящее, чтобы помочь избраннице своего сына подняться по социальной лестнице. Но та покатилась вниз. И докатилась. Такие люди всегда внушали Марте неприязнь, и она предпочитала держаться от них подальше. И правильно делала. Ещё и поэтому она ничего не скажет Сезару. Для неё нет двух решений этой проблемы: в её семье этот ребёнок воспитываться не будет. К чему приведут волнения Сезара и бесконечные обсуждения этой темы? К ссорам? Марта не будет ссориться с мужем. И потом, откуда она знала, что это ребёнок Александра? Сандра способна на всё!

В запальчивости, уже мысленно защищаясь от Сезара, а ещё вернее, от самой себя, Марта додумалась до этого классического аргумента, и ей стало стыдно: на этот раз она была уверена, что Сандра ждёт её родного внука! И она, Марта, собиралась от него отказаться!

Как мучительны были мысли и как мила привычная обыденность!

Жуниор с Тиффани уже побежали наперегонки в столовую. А Гиминью, этот вечный двигатель, разве мог он позволить себя опередить? Ни за что! Чтобы обогнать старших, он решил применить военную хитрость и спрыгнуть вниз прямо с площадки, минуя ступеньки, благо худоба позволяла ему протиснуться между прутьями, поддерживающими перила.

Всё заняло одну секунду. Он перебрался за перила и... Он не прыгнул —  упал, и Марта услышала его отчаянный вскрик.

Марта, не чуя под собой ног, кинулась к Гиминью и подхватила малыша на руки. Бледный, напуганный, он даже не плакал, а потихоньку стонал и странно поводил глазами. Марта поняла сразу —  случилось большое несчастье. Пронзила молнией мысль: падение, сотрясение мозга, недавно перенесённый менингит!.. И ещё не менее страшная: перенесённый Гиминью стресс, когда Анжела держала его над бездной.

—  Жуниор! Тиффани! Быстро за стол! —  скомандовала она, и в её голосе было что-то такое, что детям и в голову не пришло ослушаться и они быстро заняли свои места. —  С вами побудет Луиза, —  сказала Марта, —  она покормит вас и уложит спать. Слушайтесь её. На ужин ваш любимый салат с креветками.

—  А что с Гиминью? —  осторожно и испуганно спросила Тиффани, глядя на бледное лицо лежавшего на бабушкиных руках брата.

—  Пока не знаю, —  честно ответила Марта, —  но, думаю, что-то серьёзное.

—  Мама! Мамочка! —  жалобно позвал малыш.

Глаза Тиффани наполнились слезами.

Когда в дом приходит несчастье, всем детям хочется позвать мамочку, но её мамочка...

Глядя на сестру, на Гиминью, готов был расплакаться и Жуниор.

У Марты зашлось сердце от жалости к двум любимым страдающим птенцам.

—  Луиза расскажет вам сказку на ночь, —  ласково пообещала она.

До сих пор, хотя оба старших ходили в школу, без сказки они не засыпали.

—  Я приду вас поцеловать и пожелать вам спокойной ночи, —  продолжала она, судорожно прижимая к себе Гиминью, —  а вы, —  она на секунду задумалась, —  пожелайте вашему братцу поскорее выздороветь, он маленький, он страдает, и мы все будем ему помогать. Придумайте каждый для него по сказке, а завтра я ему перескажу их.

Дети задумались, и Марта ушла из столовой чуть-чуть более спокойной, чем вошла в неё. Сумев успокоить детей, она успокоилась и сама. Сейчас было не до волнений, нужно было действовать. Она отнесла Гиминью в спальню, положила ему на лоб лёд и села на телефон —  вызывать врача, искать Селести.

Селести с Энрики в этот вечер не было дома, они решили отдохнуть и отправились сразу после работы в ресторан, потом собирались потанцевать в дансинге или, может быть, побывать на ночном шоу.

Они по-прежнему пока жили на два дома, сохраняя квартиру Селести как уютное гнёздышко для двоих, куда по временам скрывались.

Об отдельном от родителей доме новая семья речь пока не заводила из-за Тиффани и Жуниора: детей, которых постигла трагедия сиротства, опасно было отрывать от привычной обстановки, лишать тепла и ласки дедушки и бабушки, у которых они выросли и которых любили. Здесь дети порой забывали о случившемся несчастье, смеялись, шалили, резвились, а потом вдруг, всё припомнив, жались к Марте и Сезару, готовым защищать их и оберегать.