Примирение

—  Потому что хочет организовать турне совсем на другом уровне, увеличить ансамбль, пригласить более дорогого декоратора и соответственно повысить стоимость билетов. Вот увидишь, всё окупится, —  принялась объяснять Бина.

—  Не верю! —  упёрся Эдмунду. —  Ты вечно связываешься со всякими вертопрахами! Больше того, с преступниками! Чего стоит Сандра! Клементину!

—  Как тебе не стыдно так говорить, Принц! —  обиделась Бина. —  Когда ты так говоришь, ты похож не на принца, а на старого скрягу и склочника. У Клары и Клементину прекрасно идут дела, они собираются расширяться, и я хочу им помочь. Кафе...

Но лучше бы она не упоминала о кафе. Сеть кафе Фалкао была больным местом Эдмунду. Уж казалось, как он старался, а они одно за другим прогорали. Почему? Он ума не мог приложить. То и дело менял администрацию и персонал, ввёл систему штрафов, сторожил, распекал, а дела шли всё хуже и хуже. Слова Бины стали последней каплей, переполнившей чашу.

—  Никогда! Если дать тебе волю, ты растранжиришь все деньги. Твоя тётушка знала свою родню, поэтому и отдала всё своё состояние под опеку! Запомни раз и навсегда, ты —  жена! Ты будешь заниматься домом и ничем больше!

Вот какой разговор вспоминала Бина, сидя в гостиной, и очень грустила. Она бы и домом с радостью занялась, но в нём распоряжалась дона Диолинда. И каково было сидеть Бине в этом доме с её-то деятельной натурой, с её отзывчивым сердцем?..

—  Красненькую и оранжевую! —  раздался приказ сверху, и Бина поспешила наверх. —  Где мой сын? —  осведомилась дона Диолинда, проглотив две таблетки.

Кажется, инспектирует кафе, —  неуверенно ответила Бина.

—  Даже не знает, где её муж, —  пренебрежительно заметила Диолинда и потянулась к телефонной трубке. Уж она-то всегда знала, где найти своего сыночка. Набрав два-три номера, она, в самом деле, попала на Эдмунду. —  Приезжай скорее домой, —  величественно распорядилась она. У меня для тебя потрясающий сюрприз!

—  Неужели? Ты решила свою проблему? —  не поверил Эдмунду, хотя и почувствовал по тону матери, что утренняя ссора не прошла даром.

—  Я решила наши общие проблемы, —  удовлетворённо сказала Диолинда и повесила трубку.

В четыре часа дня она собрала свою семью в кабинете и плотно закрыла дверь.

—  Сын мой, —  провозгласила она торжественно, —  ты станешь основателем первого в Бразилии поло-клуба!

Эдмунду недоумённо уставился на мать.

—  Больше того, у тебя будет конный завод, то есть ферма, на которой ты будешь разводить лошадей.

—  Лошадей? —  удивлённо протянула Бина.

—  Именно, —  снисходительно кивнула Диолинда. —  Мой сын будет первым в Бразилии поставщиком скакунов для игры в поло.

Недоумение Эдмунду сменилось восторженной улыбкой.

—  Мама! Ты —  гений! —  воскликнул он и, подхватив дону Диолинду, закружил её по комнате. Потом поставил на пол и спросил: —  А как ты себе это представляешь?

—  Очень просто, —  всё с той же королевской снисходительностью уронила Диолинда. —  Мы покупаем ферму с пастбищами. Я приценилась, ферма нам по деньгам. Потом мы закупим самых лучших лошадей. В общем, сынок, тебе придётся вникнуть в этот вопрос, узнать, в каких условиях они размножаются и какие породы наиболее пригодны для игры в поло.

—  Конечно! Я с удовольствием, —  радостно откликнулся Эдмунду.

—  И я тоже, —  подала голос Бина. —  Мне так нравятся лошадки! Я охотно буду за ними ухаживать.

—  Имей в виду, моя дорогая, что нам придётся на время покинуть Сан-Паулу и поселиться неведомо в какой глухомани. Для меня это большая жертва, но ради будущности моего сына я готова на всё!

Сказав это, дона Диолинда гордо вскинула голову.

—  Я тоже. Мне Сан-Паулу осточертел, —  призналась Бина.

Она представила себе нескончаемые просторы прерий, табуны лошадей с развевающимися гривами, и у неё закружилась от счастья голова.

—  А мне нужно будет научиться бросать лассо? —  спросила она. —  Их ведь нужно будет отлавливать.

Эдмунду представил Бину ковбоем и невольно расхохотался.

—  Ты хочешь сказать, что будешь сама их ловить? —  спросил он.

—  Почему бы и нет? —  ответила вопросом на вопрос Бина. —  Тебя-то я заарканила.

Да, это был аргумент, и против него Эдмунду ничего не мог возразить.

—  А как ты думаешь, —  осторожно начал он, обращаясь к матери, —  с нами поедут все?

—  Думаю, кое-кто останется здесь, —  прекрасно поняв скрытый смысл вопроса, ответила мать сыну. —  Не все любят глушь и обилие работы.

Эдмунду встал на одно колено и поцеловал руку матери.

—  Я уже говорил, что ты —  гений, и теперь повторю тебе это второй раз.

—  Принц! Настоящий принц! —  восторженно прошептала Бина.

—  Я рада, дети мои, что мой план пришёлся вам по душе, —  всё так же величественно проговорила Диолинда. —  Вы оценили его по достоинству, и мне это очень, очень приятно.

—  Мы в восторге, —  лаконично подвёл итог Эдмунду. —  Завтра я берусь за работу, и мы начнём осуществлять намеченное.