Принц Генри

Скрещиваю руки на груди, стоя в дверях, опираясь на косяк. Она подпрыгивает от неожиданности, когда я говорю – словно не подозревала, что я уже здесь.

– Что ты делаешь?

Мой голос звучит спокойно, но я знаю, что взгляд у меня сейчас напряженный, горящий, и это напряжение буквально исходит от меня, ведь мы оба прекрасно знаем, что она делает.

– Собираюсь домой.

Киваю, наблюдая за каждым ее движением – мягкое покачивание бедер, эта прекрасная крепкая попка, так и созданная для того, чтобы ее покусывать, мягкий обычно рот, хотя сейчас она сцепила челюсти, напряженная, расстроенная.

Она кладет стопку свитеров в чемодан, но я быстро, решительно шагаю вперед. Миг спустя ее свитера уже не в чемодане, а лежат по всей комнате, отброшенные.

– Эй!

Ее глаза сверкнули. Она подбирает один из свитеров, отряхивает и аккуратно складывает обратно в чемодан, но тот уже снова отлетает в сторону – отбрасываю его за плечо.

– Прекрати!

Приближаюсь к ней так, что мы стоим нос к носу.

– Нет, это ты прекрати. Ты никуда не уедешь.

Она вскидывает руки.

– Почему нет? Пенни ведет себя отлично – мне нет причин тут оставаться.

– Я – та самая причина! – кричу я в ответ. – Ты нужна мне здесь!

Сара отводит взгляд, смотрит куда-то в угол спальни.

– Я не могу. Не могу так. Я думала, что смогу, но нет. Когда я вижу тебя с ними… во мне рождается какое-то отвратительное чувство, болезненное. Может быть, ты приедешь ко мне, когда все это закончится, и мы оба поймем, есть ли что-то между нами…

Есть ли что-то между нами? Она что, блин, рехнулась?!

– Я прекращу свое участие в шоу. Сегодня же.

Она замирает – явно не ожидала такого поворота. Она в самом деле думала, что я просто позволю ей уйти – не знаю уж, смешно это или грустно.

– Не думаю, что ты можешь.

– Я могу все, что хочу… мой титул дает такое право.

– Ванесса будет в ярости.

Пожимаю плечами.

– Для этого у нас есть юристы.

Сара медленно, осторожно приближается ко мне и смотрит мне в глаза.

– Ты правда так сделаешь? Перестанешь участвовать просто потому, что это меня расстраивает?

Я уже готов смеяться.

– Разумеется.

– Почему?

Теперь мой черед смотреть на нее недоуменным озадаченным взглядом.

– Потому что я люблю тебя, милая моя глупая девочка.

Замерев, она просто смотрит на меня неотрывно. А потом ее глаза наполняются слезами. Прижимаю ладонь к ее щеке.

– Разве ты не знаешь? Не видишь сама, Сара? Я в тебя влюбился без памяти.

Она судорожно вздыхает.

– Я… не была уверена. Надеялась, но…

Снимаю с нее очки и откладываю на тумбочку, целую ее веки, чувствуя вкус слез.

– Я люблю тебя, – целую обе ее щечки и изящный подбородок. – Люблю, люблю, люблю тебя… – целую кончик ее носа и, наконец, ее красивые полные губы.

А потом мы падаем на кровать. Отодвигаю чемоданы и одежду, освобождая нам место, но мои губы ни на миг не отрываются от ее. Подвожу обе руки ей под голову, удерживая ее в объятиях, приподнимая, и наши языки кружатся, лаская друг друга. Потом я чуть перемещаюсь, и мои руки скользят к ее волосам, потом опускаются ниже. Она хватается за край моей футболки, пытается стянуть – и я поднимаю руки, помогая ей. А потом ее пальцы зарываются мне в волосы, поглаживая, сжимая. Ее губы скользят по моей ключице, по шее и выше, к челюсти.

Стаскиваю с нее блузку, щелкнув застежкой, стягиваю с нее бюстгальтер, и теперь мы так близко, чувствуем только разгоряченную кожу друг друга.

Слов нет – в них просто нет нужды. Наши касания говорят за нас – отчаянные, нежные. Наши поцелуи рассказывают о чувствах, и в наших взглядах горят все наши признания – то, как мы обожаем друг друга.

Когда мы полностью обнажены, соскальзываю чуть ниже по телу Сары, посасываю ее острые розовые соски. Она изгибает спину, раздвинув ноги, и я спускаюсь еще ниже, целуя и облизывая ее киску, пока она не начинает стонать и изгибаться, все крепче вцепляясь мне в волосы. Возвращаюсь к ней, оказываясь с ней лицом к лицу. Ее пальцы скользят по моей щеке, и она прижимает меня к себе, целует отчаянно, со всей силой, отдавая мне все, что есть у нее.

Опускаю ладонь, касаясь ее между ног и не могу удержать стон, не отрываясь от ее губ, чувствуя, какая она влажная, тугая и сладкая. В следующий миг уже не мои пальцы скользят между ее нижними губами, открывая ее – а головка члена, напряженная, затвердевшая. Я растираю ее влагу, ласкаю клитор. В тот миг, когда я чувствую, что она больше не может сдерживаться, что ее нужда во мне такая же отчаянная, болезненная, как моя нужда в ней – я обхватываю член рукой и направляю внутрь нее.

Не могу сдержать стон – она такая невозможно горячая, родная. Ее киска жадно сжимается вокруг члена. Отрывисто дыша, отстраняюсь, вглядываюсь в лицо Сары. Опустив взгляд, она тяжело дышит, наблюдает, как я снова делаю толчок, проникая в нее, на этот раз – глубже. А потом стонет, низко, жадно, отчаянно.

Она впивается ногтями мне в плечи, а ее бедра поднимаются мне навстречу, требуя больше. Требуя все, что я могу дать.

Снова вонзаю член в ее тугую глубину, на этот раз не останавливаясь – нежно, осторожно проскальзываю.