Принц Генри

Она резко выдыхает.

– Ну же, – хрипло шепчу ей. – Скажи это.

Сара крепче обнимает меня за плечи, уже не сдерживаясь.

– Да, я кончаю… о-о… кончаю… сейчас…

Мой палец скользит ниже, проникает ей в задницу, и я проталкиваю его чуть глубже. Мышцы Сары напрягаются от новых ощущений, и в следующий миг ее тело содрогается, сжимается вокруг меня в мощном оргазме. Под ее низкий крик я пульсирую внутри нее, снова и снова, словно это никогда не кончится.

Но когда все заканчивается, мы беспорядочно целуемся, смеемся, обнимаясь, переплетаясь, бесконечно обожая друг друга. Отвожу мокрые от пота волосы Сары с ее лица, заглядываю ей в глаза и тихо повторяю единственное слово, которое кажется подходящим. Наша песня.

– Аллилуйя…

21

Генри

В какой-то момент нам все же приходится прерваться – дня через два. Большая часть команды уже пришла в себя после отравления, и мы возвращаемся к съемкам. На этот раз – у доков. Будет круиз на закате, с ужином и танцами – очень романтично. Я был полным идиотом, когда полагал, что смогу пойти туда, словно ничего не изменилось, а ведь изменилось абсолютно все.

А будь я на месте Сары – что тогда? Что если б я знал, что она много часов проведет в обществе других мужчин? Да я бы и пары дней не выдержал – вырвал бы им руки на хрен.

После горячего душа одеваюсь и смотрю на Сару, которая мирно спит в нашей кровати, подложив руки под щеку. На ее губах играет улыбка. На этот раз я не решаюсь ее разбудить. Нежно касаюсь кончиками пальцев ее лба и целую. Вздохнув, она сворачивается клубочком под одеялами. Такой я ее и оставляю там – в тепле и безопасности, счастливой.

Снаружи меня приветствует серое небо. Грозовые облака собираются над водой.

Когда я появляюсь у доков, Ванесса уже ждет там, в белой съемочной палатке – вносит какие-то записи в своем планшете. Когда я подхожу, она поднимает взгляд.

– Отлично, ты уже здесь. Даже рано пришел – надо же.

Она быстро обсуждает что-то с одним из членов съемочной группы, и тот уходит, оставив нас наедине. Ванесса очень бледна и кажется еще более худой, чем в нашу первую встречу – очевидно, последствия отравления.

– Как ты себя чувствуешь?

Она пожимает плечами.

– Жить буду. У нас теперь еще более плотный график, нет места для маневра. Так что сегодня давай не будем страдать фигней, ладно?

– Да, к слову об этом…

– Думаю, сегодня, на церемонии вручения хрустальных туфелек, тебе нужно отослать домой Пенелопу.

– Почему Пенни? – спрашиваю я, чисто из любопытства.

В этом освещении ее льдистые голубые глаза кажутся почти белыми, бесцветными.

– Потому что тогда останутся Лаура и Корделия – как раз для последней серии. Красавица и Сучка. Это почти как в «Сумерках», команда Эдварда против команды Джейкоба. Зрители будут в восторге.

– Пенни милая.

Ванесса беспечно пожимает плечами.

– Пенелопа скорее тусовщица. Она милая, а Лаура – гребаная святоша, – она делает какую-то пометку в планшете. – Ну так как, тебя устроит такой расклад?

Опираюсь на стол.

– Ванесса, я больше не буду участвовать в съемках.

Ее глаза распахиваются.

– Какого черта? О чем ты вообще?

– Многое изменилось. Все это мне больше не подходит.

– Это все сестра Пенелопы, да? Тихоня, – Ванесса качает головой. – Всегда гребаные тихони все портят. Ладно, мне все равно. Мне правда по фигу, с кем ты проводишь ночи или свободное время, но ты, черт побери, исполнишь свою часть сделки. Я несколько месяцев моей жизни потратила на этот проект – и я не дам тебе все обосрать, Генри.

Я знал, что она разозлится, поэтому говорю спокойно и прямо:

– Я уже принял решение.

В тот момент Ванесса говорит нечто, от чего я внутренне замираю.

– Ради Сары, тебе придется хорошенько подумать.

Медленно приближаюсь к ней.

– О чем ты?

Она скрещивает руки на груди.

– Сара фон Титиботтум подписала отказ от прав, а значит, любая запись с ее участием остается в нашем распоряжении, и мы можем использовать ее по своему усмотрению. А у меня много таких записей. Я могла бы рассказать очень интересную историю о нашей милой Саре. Как она соблазнила тебя, украла не только у других девушек, но и у собственной сестры. Ты поразишься, какую картину можно нарисовать, добавив немного редактирования и фоновой музыки. Другие девушки поддержат меня – по крайней мере, некоторые из них. И когда я закончу, любой, кто будет смотреть это шоу, подумает, что Сара – пустая, эгоистичная, мерзкая стерва, всегда готовая сунуть нож в спину.

Стискиваю челюсти так, что зубы скрипят.

– Но это же неправда.

Ванесса пожимает плечами.

– Это – реалити-шоу, Генри. При чем тут правда?

У меня потеют ладони, а от гнева кожу покалывает так, словно внутри проходит разряд электричества.

Ванесса прохаживается туда-сюда, потом смотрит в потолок и добавляет почти философски: