Принц и Нищин

— Разумеется, это была только имитация, — сказал Вишневский. — Если бы я хотел устранить тебя на самом деле, я бы прибег к помощи более профессиональных людей, чем этот Курицын, который, кроме балетной школы и службы в морском спецназе — таким оригинальным сочетанием жизненных уроков, — ничем не примечателен. Конечно, у него есть фальшивое удостоверение ФСО, но это так, бутафория. Помогли все эти забавные истории с двойниками. Адамов сам инструктировал, как следует с тобой поступить.

— Но зачем?…

— Чтобы показать тебе, Андрюша, как опасна профессия, которую ты — по недоразумению — избрал. Конечно, у нее есть свои плюсы — популярность и т. д. Но ведь это далеко не все, и упомянутый мной плюс легко превращается в минус. А в руках моих врагов, которым выгодно звонить, что племянник Романа Вишневского — скандалист, наркоман, психопат и педераст, этот плюс может стать страшным оружием. К тому же, — Роман Арсеньевич постучал пальцем по столу, на тебе мокруха. Я знаю. Поверь, Андрей, я хочу выпроводить тебя из страны, потому что здесь ты плохо кончишь. Вернее — кончат тебя. Уезжай.

— Но ты же испортил мне всю гастроль… — сказал Адриан, а потом улыбнулся чему-то своему…

— Конечно. Если бы я был таким мерзким тираном, каким ты, откровенно говоря, меня и считаешь, то я мог бы легко блокировать всю твою, с позволения сказать, творческую деятельность. Но я этого не делаю. Я просто прошу: уезжай на время из России. Жить здесь тихо и смирно ты не можешь, твоя обдолбанная наркотой или просто пьяная физиономия не сходит с газетных полос и не выветривается из журналов, ты то и дело влипаешь в конфликты с серьезным людьми, которых оскорбляешь умышленно ли, по недоумию, или просто так, из запоздалого молодечества. А я на этом несу большие убытки и, что гораздо хуже, ты компрометируешь меня.

— А если я не уеду?

— Я же вкратце продемонстрировал, на что я могу пойти. Курицын — это ребенок по сравнению с теми кадрами, которыми располагает Адамов. Не дразни меня… племянник. Последнее слово прозвучало особенно весомо — очевидно потому, что было произнесено с некоторым усилием. Аскольд постучал кулаком по колену непрерывно дергающейся левой ноги: он был сильно бледен и откровенно нервничал.

Потом поднял на олигарха глаза и сказал:

— И все-таки в твоем поступке есть положительная сторона: ты натолкнул меня на одну блестящую идею. Еще до того, как я поехал на гастроли.

— Это что же за идея?

— А про это я скажу тебе перед самым уходом.

Вишневский пригладил лысеющую голову и сказал:

— Кстати, я наслышан о твоих долгах. Сколько тебе нужно денег, чтобы ты покинул Россию?

— Вообще-то все твое состояние, — серьезно ответил Адриан. — Во сколько определил его «Форбс»? В два с половиной миллиарда долларов, а, дядя Рома?

— В два, — ответил Роман Арсеньевич. — Причем не исключено, что американцы несколько погорячились. А сейчас я готов предоставить тебе, скажем, пятьдесят тысяч, но чтобы завтра тебя не было в Москве.

— Двести, — холодно сказал Аскольд, — и меня не будет уже сегодня.

— Я не намерен с тобой торговаться, — не повышая голоса, произнес Вишневский-старший. — Максимум, на что ты можешь рассчитывать, это семьдесят пять… хорошо, сто тысяч «гринов». Договорились?

— Ладно, — каким-то странным голосом проговорил Адриан. — Только не трудись выписывать чек. Я приму только наличными. Кэш, как говорят у них, где этим кэшем никогда не платят.

— Ты хочешь сказать, что…

— Я хочу сказать, что в стену этого кабинета вмурован сейф, а в нем наверняка найдется не одна сотня. Я хорошо тебя знаю.

Роман Арсеньевич положил на стол ручку, которой он уже хотел было выписывать чек на предъявителя, и упер в племянника тяжелый каменный взгляд.

— Будь по-твоему, — наконец сказал он. — Ты получишь всю сумму наличными. Кроме того, сейчас же подготовят самолет, чтобы доставить тебя в любую точку земного шара. Скажи, куда именно.

— Согласен, — сказал Аскольд, приближаясь к столу племянника и подбирая с его поверхности ручку, — Хорошая ручка. Небось «десятку» стоит, а, дядя Рома? Мне такие не по карману.

— Как кокаин на девять тысяч шестьсот долларов, так по карману, а хорошее перо — так дорого, — невозмутимо произнес Вишневский.

— Ты хорошо информирован.

— Разумеется. Тот, кто владеет информацией, владеет миром. Пошлая вещь, а верная. Так куда ты направишься?

— Ну, например, в Барселону. Как раз на матч «Барселона» — «Реал Мадрид» попаду.

Вишневский снял трубку и ровным голосом произнес:

— Виктор Семенович? Да, я. Немедленно подготовьте к вылету мой самолет. Пусть там распорядятся.

— А теперь бабки, брателло, — неподражаемым вульгарным тоном произнес Аскольд. — И у нас снова воцарится трогательная семейная идиллия.