Принцесса и Гоблин (др.перевод)

Айрин спрыгнула с кучи и прижалась к стене сбоку.

— Давай, Керди, — приказала она.

Керди изо всех сил нажал на плиту своим плечом. Плита рухнула на кучу камней, а Керди выполз из образовавшегося отверстия.

— Ты спасла мне жизнь, Айрин, — прошептал он.

— Ох, Керди, как здорово! Давай скорее убежим из этого ужасного места.

— Это легче сказать, чем сделать, — ответил мальчик.

— Да нет, это очень легко сделать, — возразила Айрин. — Надо только идти вдоль по моей ниточке. Она обязательно выведет нас отсюда, я уверена.

И принцесса вновь начала нащупывать ниточку у поваленной плиты, пока Керди проверял в темноте, не валяется ли где-нибудь его кирка.

— Вот она! — воскликнул он. Но тут же разочарованно добавил: — Нет, это не она! Тогда что же это? Факел, доложу я вам. Это здорово! Я бы сказал, даже лучше, чем кирка. А ещё лучше, если бы не было тех дурацких каменных башмаков! — так он закончил, а затем раздул золу и зажёг факел.

Когда он встал и высоко поднял факел, чтобы вглядеться в непроницаемую тьму огромной пещеры, он заметил, как Айрин исчезла в расщелине, через которую он только что выбрался сам.

— Ты куда это? — изумился он. — Там же нет выхода. Я там сидел взаперти.

— Я знаю, — отозвалась Айрин. — Но туда ведёт моя ниточка, и я должна идти за ней.

— Вот заладила; что за ребёнок! — пробормотал Керди. — Но нужно же проследить, как бы с ней чего не случилось. Сама скоро поймёт, что оттуда нет выхода, и мы выберемся вместе.

И он опять прополз поверх плиты в расщелину, держа в руке факел. И вот, оглядевшись в месте своего недавнего заточения, он не увидел Айрин! Зато Керди заметил, что хотя расщелина была очень узкой, она была гораздо длиннее, чем он полагал, потому что в противоположной от входа стороне потолок опускался очень низко, и там расщелина переходила в узкую нору, конца которой было не видать. Принцесса, должно быть, полезла туда. Он опустился на колени и, помогая себе одной рукой (в другой он держал факел), пополз вслед за ней. Нора изгибалась, иногда она становилась настолько узкой, что Керди едва мог протиснуться, а иногда она делалась такой высокой, что нельзя было разглядеть потолка. И всё же нора по-прежнему была узкой, слишком узкой, чтобы в неё могли протиснуться гоблины — а они, по-моему, тоже считали, что Керди ни за что не протиснется в эту нору. Мальчика уже одолевало сильное беспокойство — не случилось ли чего с принцессой, как вдруг он услышал её голос у самого уха. Она прошептала:

— Ты идёшь, Керди?

Один изгиб хода — и девочка стоит, дожидаясь его.

— Конечно, в таком узком проходе трудно сбиться с пути, но сейчас тебе лучше не отставать, потому что нора расширяется, — сказала она.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Керди, не то обращаясь к ней, не то себе самому.

— Неважно, — заверила принцесса. — Потерпи немного, и мы отсюда выберемся.

«Кто из нас рудокоп?» — изумлялся Керди: девочка каким-то чудом разыскала путь, о котором он сам не подозревал! «Лучше уж полагаться на неё. Во всяком случае, — думал он, — она и впрямь лучше знает эти места, хотя ума не приложу, откуда. В общем, у неё свои дороги, как и у меня есть свои, так что раз ей хочется идти первой, так тому и быть. Хуже, чем сейчас, нам не будет».

Приведя самому себе такие доводы, Керди прошёл за девочкой несколько шагов. Они оказались в обширной пещере, которую Айрин уверенно пересекала по прямой, словно в самом деле отлично знала дорогу. Керди не отставал. Он поднял факел повыше, не упуская возможности глядеть по сторонам. Внезапно он встал как вкопанный — свет упал на что-то необычное, возле чего только что прошла Айрин. Это была ровная скальная площадка, на несколько футов приподнятая над полом и покрытая овечьими шкурами. На шкурах спали два отвратительных существа, в которых Керди тот час же признал короля и королеву гоблинов. Он поспешно опустил свой факел, чтобы свет не разбудил спящих. А опущенный книзу факел сразу же отбросил блик на кирку  — та лежала рядышком с королевой, которая лишь во сне выпустила инструмент из рук.

— Подожди минутку, — прошептал Керди. — Подержи-ка факел, только чтобы свет не падал им на лица.