Принцесса Иляна

— Мне можно заботиться о Ладиславе-младшем? — Илона выглянула из-за полотенца, которое держала в руках, будто из-за укрытия. — В самом деле?

— Да, — ответил муж и примирительно улыбнулся. — Всё? Тебя больше ничего не тревожит?

Илона улыбнулась и помотала головой. Ладислав Дракула вынул полотенце из рук жены, бросил на столик, обнял её за талию и дальнейшими действиями ясно указал, что задумал.

— Не сейчас, — тихо произнесла Илона, уворачиваясь от его поцелуев. — Сейчас ведь среда, постный день. Нельзя. Вот вечером день закончится...

— А почему мы не можем хоть разок нарушить пост? — уговаривал Ладислав Дракула. — Ничего, после покаемся.

— Нет, — умоляюще произнесла Илона и подумала: «Как так можно? Только что рассуждал о вере и Божьей милости, а теперь уговаривает меня грешить. Что за человек!»

Меж тем муж не слушал её, пытался поцеловать в губы, и тогда супруге Дракулы вспомнилось то, о чём она думала недавно, стоя в дверях дома: «Муж всё время докучает мне своим вниманием, потому что не может придумать себе другое занятие». А ещё она подумала, что занятие для Дракулы есть.

— Послушай, — торопливо заговорила Илона, продолжая уворачиваться, — я понимаю, что ты был в Вышеграде один, без жены много лет, и сейчас тебе хочется наверстать упущенное. Но ведь есть много всего, что ты должен наверстать.

— О чём ты? — Ладислав Дракула, наконец, прекратил попытки поцеловать её, но продолжал обнимать.

— Вот помнишь, как неделю назад мы переправлялись через Дунай? — меж тем говорила Илона. — Я спросила тебя, насколько велик Пешт. А ты сказал, что не знаешь, потому что раньше, пока жил в Пеште, ходил только в храм и на пристань — стража больше никуда не пускала. Но ведь теперь ты свободен! Стражи больше нет. Так почему же ты никуда не ходишь? Сидишь в этом доме, как будто тебя кто-то стережёт.

— А ведь верно, — Дракула даже рассмеялся. — Ты верно заметила, моя супруга. Я сохраняю повадки узника, а от них надо избавляться.

— Вот и избавься сейчас, — подхватила она, осторожно высвобождаясь из его объятий. — Пройдись по городу. Вернёшься к обеду. И не придётся ни в чём каяться. Сам не заметишь, как день пройдёт.

* * *

Муж всё-таки признал, что прогуляться надо, и вышел из комнаты, чтобы надеть плащ, а Илона подошла к зеркалу посмотреть, высохли ли слёзы, и не растрёпана ли причёска.

Убедившись, что лицо и причёска в надлежащем порядке, супруга Дракулы всё же чуть-чуть поправила белую ткань, закрывавшую волосы, и тоже вышла из комнаты, чтобы проверить исполняется ли распоряжение, данное ещё вчера — вымыть пол в столовой.

Илона как раз спускалась со второго этажа, когда внизу лестницы показалась Йерне:

— Госпожа, у наших ворот королевская стража, — доложила служанка.

— Что? — удивилась супруга Дракулы. — Что нужно страже?

— Не знаю, — ответила Йерне. — Мне сказал наш конюх, а я передаю вам.

«Зачем явилась стража, если мой муж больше не узник?» — насторожилась Илона и, напустив на себя строгий вид, вышла во двор, а затем по широкому каменному коридору, в стенах которого виднелись ниши для сидения, направилась к воротам дома, который теперь считала своим и приготовилась его защищать.

Возле ворот стоял конюх и некоторые другие слуги, которые слышали настойчивый стук со стороны улицы, но открыть не решались, поэтому Илона сама отодвинула засов, закрывавший калитку в левой створке ворот, и выглянула на улицу:

— Что вам нужно? — спросила она так важно, как только могла.

Супруга Дракулы ещё не успела оглядеть всю стражу, поэтому с удивлением услышала знакомый молодой голос:

— Доброе утро, госпожа Илона. Вы меня помните?

Перед воротами, со всех сторон окружённый королевской стражей, стоял юноша в тёмной скромной одежде, а подмышкой держал узел с вещами. Илона сразу узнала говорившего: тёмные волосы, тёмные глаза, как у его отца, но лицо широкоскулое, и нос с горбинкой, не как у отца. Да и ростом юноша был выше, чем Ладислав Дракула. Перед ней стоял Ладислав-младший.

Илона улыбнулась:

— Конечно, я тебя помню. Ты — мой пасынок.

Башмаки у юноши покрылись пылью, как и сапоги стражи. Значит, он пришёл сюда пешком. Пешком и под конвоем? И так всю дорогу? И это видели и в Буде, и в Пеште? И кто же такое придумал!?

Супруга Дракулы вышла на улицу и уже собралась обратиться к стражникам, но тут один из них — очевидно, главный — поклонился и заговорил сам:

— Госпожа, согласно распоряжению Его Величества, этот человек, — он указал на Ладислава-младшего, — доставлен в ваш дом. В целости и сохранности.

— Матерь Божья! — воскликнула Илона, всплеснув руками, и снова напустила на себя строгий вид. — Неужели вы хотите сказать, что мой кузен Матьяш отдал вам такое нелепое распоряжение!? Вести моего пасынка по улицам под конвоем! Он разве преступник!?

— Не под конвоем, а под охраной, госпожа, — поправил стражник.

— Ах, под охраной! И вы станете объяснять это всей Буде и всему Пешту? — продолжала возмущаться Илона, причём так громко, что услышали даже прохожие. Они начали скапливаться на улице и явно любопытствовали, для чего пришла стража.