Принцесса крови

Первым, как и положено, ристалище покинул Почетный рыцарь, за ним потянулись знаменосцы, и уже следом драчуны, кто мог усидеть в седле после жестокой трепки. Один из уцелевших был Эмон де Маси, Отважный бургундец. Проезжая мимо трибун, где сидели дамы и девицы, он отыскал глазами Жанну, низко поклонился ей и послал воздушный поцелуй.

– Вы, кажется, не на шутку приглянулись этому бургундцу? – улыбнулась Анизон дю Мэй. Ее глаза лукаво блестели. – Что скажете, Жанна?

– Скажу, что с удовольствием скрестила бы с ним мечи! – откликнулась девушка.

– Что вы, Жанна, мужчины существуют не только для боев! Иногда они могут сгодиться и для других дел, не менее ратных, но где можно обойтись без стали! – Она рассмеялась своей шутке. – Не так ли, милая Изабелла?

Старый герцог, пропустивший слова любовницы мимо ушей, но уловив ее жизнерадостный смех, а с ним – имя дочери, к которой он был очень привязан, также обернулся к Изабелле:

– Что ты хотела сказать, моя дорогая?

– Анизон делится своим опытом с Дамой Жанной, как использовать мужчин по своему усмотрению, – ответила юная Изабелла.

– О-о, – усмехнулся герцог, – это ей хорошо известно!

Этим же вечером, когда недавние бойцы наспех зализывали свои раны, во дворце, ярко освещенном факелами и крестообразными люстрами с подсвечниками, оруженосец Жюльен при всех отдал шарф «Благоволение дам» Рене Анжуйскому, а тот вернул его двум дамам – жене и Анизон дю Мэй. Дамы же передали этот шарф судьям. После этого судьи и Рене Анжуйский пригласили Изабеллу и двух благородных лотарингских девиц для церемонии вручения наград победителям. Юная дама и две девы удалились в глубину залы, где до времени была спрятана почетная награда. Теперь пришло время обойти с ней три раза парадную залу дворца. И тут перед дамами выстроилась настоящая процессия – впереди шел трубач, выдувая нехитрую, но звонкую и торжественную музыку, за ним – герольды и все их помощники, далее – сам герольдмейстер. После него торжественно шагал Почетный рыцарь, вооруженный коротким копьем, на котором совсем недавно был шарф. И только следом за ним величаво плыла Изабелла – она держала на золотом блюде укрытую платком награду, а две девы сопровождали ее по левую и по правую руку.

Три круга были сделаны. Процессия возвращалась к рыцарям и дворянам, что участвовали в турнире. Трубач, герольды и Почетный рыцарь отступили, и юная Изабелла остановилась перед Пьером де Монтон-Монротье.

Вперед шагнул герольдмейстер:

– Смотрите, сеньор де Монтон-Монротье, вот благородная дама, прекрасная герцогиня д, Анжу, сопровождаемая Почетным рыцарем и господами судьями, которые пришли вручить вам награду турнира, потому что вы признаны рыцарем, который сражался сегодня лучше всех в схватках турнира, и благородная дама умоляет вас, чтобы вы приняли это с доброй волей!

Одна из дев сорвала платок с блюда, сразу вспыхнувшего ярким солнцем, и в свете факелов золотой перстень сверкнул изумрудом.

Пьер де Монтон-Монротье взял перстень в крепкий кулак и поцеловал Изабеллу и двух девушек из благородных семей.

– Умереть, но не сдаваться! – хором выкрикнули герольды боевой клич героя-победителя.

– Вы окажете мне честь танцевать со мной? – спросил победитель у герцогини.

– Да, рыцарь, – ответила юная Изабелла.

Даже если бы она и не захотела танцевать, отказать бы не смогла – этот танец был частью торжественного ритуала.

Рыцарь и герцогиня, встав в надлежащую позицию, скрестили руки, Изабелла прихватила левой рукой длинное платье. Менестрели заиграли мелодию, и пара стала танцевать.

Встретив взгляд Жанны, Рене улыбнулся, подошел к девушке:

– На сегодня моя миссия подходит к концу. Этим танцем день и закончится. Вот только судьи объявят о завтрашних поединках…

– Я хочу драться, – сказала Жанна.

– Что? – поглядывая то на жену, то на гостью, рассеянно переспросил Рене.

– Я буду драться с бургундцем! – повторила девушка. Она усмехнулась. – Отважным бургундцем.

– Ты это серьезно?

– Да.

Рене помрачнел.

– Он… сильнее тебя.

– Посмотрим!

– Судьи могут не позволить, ты – женщина.

– Я – Дева Жанна!

– Но ты не заявляла о своем желании участвовать в сражении.

– Вот и помоги мне, Рене! Пожалуйста…

Танец был в самом разгаре – Пьер де Монтон-Монротье оказался не только храбрым воином, но и прекрасным танцором. Было ясно, что не только в битвах, но и при дворе своего сюзерена Амедея Восьмого, герцога Савойского, времени он даром не терял.

– У тебя нет доспеха, Жанна, – продолжал возражать молодой герцог Анжуйский.

– Ты сам хвалился, что у тебя есть твои юношеские доспехи, сделанные в Милане, и не одни!

Рене выдохнул:

– Поединок на копьях – безумие!

– Прошу тебя!

Танец подходил к концу, Рене готов был сдаться.

– А если он покалечит тебя? Что я тогда?.. – Рене едва не проговорился, чуть было не сказал: «Что я тогда скажу матери?» Но выговорил другое: – Что я тогда буду делать? Я несу за тебя ответственность!

Жанна усмехнулась вновь: